Муниципальное учреждение культуры г. Судогда городское поселение Культурно-досуговый центр Родина: невыплата зарплаты
Дело № 2−288/2019
уид 33rs0018−01−2019−000320−27
Р Е Ш Е Н И Е
именем Российской Федерации
15 мая 2019 года
Судогодский районный суд Владимирской области в составе:
председательствующего судьи [С.] Т.И.,
при секретарях судебного заседания Заботиной С.А., [Л.] т.а.
с участием:
старшего помощника прокурора Судогодского района Асташкина Е.М.,
истца [Ж.] Н.Н., ее представителя — адвоката [П.] А.В.,
представителей ответчика МУК г. Судогда городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» — [М.] А.С., адвоката [С.] Н.М.,
рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по исковому заявлению [Ж.] Нины [Н] к муниципальному учреждению культуры г. Судогда городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» о признании приказа № 44 от 25 марта 2019 года о прекращении (расторжении) Трудового договора незаконным, восстановлении на работе, признании приказа № 42 от 21 марта 2019 года о наложении дисциплинарного взыскания незаконным, взыскании средней заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда,
установил:
[Ж.] Н.Н. обратилась в суд с вышеуказанным исковым заявлением к муниципальному учреждению культуры г. Судогда городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» (далее по тексту — МУК «КДЦ [Р]») в котором просит:
- признать увольнение из МУК «КДЦ [Р]» на основании приказа № 44 от 25 марта 2019 года незаконным и восстановить ее на работе в ранее занимаемой должности;
- признать приказ № 42 от 21 марта 2019 года о наложении дисциплинарного взыскания незаконным,
- взыскать с МУК «КДЦ [Р]» в её пользу средний заработок за время вынужденного прогула с 26 марта 2019 года по день вынесения решения суда,
- взыскать с МУК «КДЦ [Р]» в её пользу компенсацию морального вреда в размере 30 000 рублей.
В обоснование исковых требований указала, что 30 июня 2014 года между ней и МУК «КДЦ [Р]» заключен трудовой договор № 12 и на основании приказа № 107 она назначена на должность «… МУК «КДЦ [Р]». 01 февраля 2015 года на основании приказа № 25 от 23 января 2015 года [Ж.] Н.Н. переведена с должности «… МУК «КДЦ [Р]» на должность «вахтер» МУК «КДЦ [Р]».04 сентября 2017 года на основании приказа № 153 от 28 августа 2017 года [Ж.] Н.Н. переведена на должность «…» МУК «КДЦ [Р]».
01 апреля 2018 года на основании приказа № 79 от 28 марта 2018 года должность «…» переименована в должность «…» МУК «КДЦ [Р]».
26 марта 2019 года на основании приказа № 44 от 25 марта 2019 года прекращено действие Трудового договора № 22 от 23 января 2015 года и [Ж.] Н.Н. уволена на основании п.5 ч.1 ст. 81 ТК РФ (расторжение Трудового договора за неоднократное неисполнение работником без уважительных причин трудовых обязанностей), без причитающихся компенсационных выплат по сокращению.
Незаконному увольнению предшествовал ряд противоправных действий в отношении [Ж] Н.Н.со стороны работодателя.
13 марта 2019 года [Ж.] Н.Н. обратилась к директору МУК «КДЦ [Р]» с заявлением, в котором просила выделить рабочее место для выполнения должностных обязанностей. По результатам рассмотрения заявления, [Ж.] Н.Н. было выделено помещение гаража-склада, в котором хранится инвентарь и прочее имущество учреждения. Данное помещение не отвечает требованиям санитарного и Трудового законодательства, отсутствует освещение и отопление, протекает крыша.
18 марта 2019 года [Ж.] Н.Н. получила уведомление об увольнении по сокращению численности работников № 1. Указанным документом [Ж.] Н.Н. сообщили о том, что не позднее 17 мая 2019 года с ней будет расторгнут трудовой договор № 22 от 23 января 2015 года в связи с сокращением штата и численности работников организации. [О.] сообщили о том, что по состоянию на 18 мая 2019 года вакантные должности в МУК «КДЦ [Р]» отсутствуют.
В этот же день и на следующий день руководителем учреждения [А] Н.А. [Ж.] Н.Н. были даны указания выполнить определенные работы, которые она не могла выполнить в связи с отсутствием физической возможности, в связи с чем составила служебную записку, в которой указала подробно все причины.
В связи с нарушением трудовых прав истца, 20 марта 2019 года [Ж.] Н.Н. обратилась в Государственную инспекцию труда по Владимирской области.
21 марта 2019 года [Ж.] Н.Н. подала заявление на имя директора МУК «КДЦ [Р]» с просьбой уволить её 21 марта 2019 года с сокращением штата работников, заявление передано было работнику отдела кадров л.
После этого, в связи с психотравмирующей ситуацией ухудшилось состояние здоровья истца, и она вынуждена была обратиться в ГБУЗ ВО «Судогодская ЦРБ», где ей была оказана медицинская помощь и выданы рекомендации врача относительно выполнения трудовых функций.
В этот же день директором МУК «КДЦ [Р]» был издан приказ № 42 « О дисциплинарном взыскании», в соответствии с которым [Ж.] Н.Н. было объявлено замечание. Основанием для взыскания послужило отсутствие истца на рабочем месте 21 марта 2019 года в период с 08 часов 5 минут до 12 часов 15 минут и с 12 часов 15 минут до 13 часов 34 минуты, а также отказ выполнять должностные обязанности.
Полагает, что вышеуказанный приказ является незаконным по следующим основаниям:
-отсутствие на рабочем месте, в связи с обращением в медицинскую организацию за оказанием помощи, подтверждено документально и не признано уважительной причиной;
-поручение выполнения обязанностей, не предусмотренных должностной инструкцией и трудовым договором;
- незаконно вменено нарушение п. 4 Правил внутреннего Трудового распорядка, выразившегося в отсутствии на рабочем месте в обеденный перерыв;
- незаконно составлен акт об отказе работника дать письменное объяснение и проигнорировано право работника на его предоставление в двухдневный срок.
25 марта 2019 года [Ж.] Н.Н. был объявлен приказ директора МУК «КДЦ [Р]» № 43, в соответствии с которым организовано служебное расследование в отношении исполнения [Ж.] Н.Н. должностных обязанностей по пожарной безопасности учреждения. Срок расследования установлен до 26 марта 2019 года. Основанием для расследования послужила докладная записка методиста МУК «КДЦ [Р]» Л. В этот же день комиссией в составе директора МУК «КДЦ [Р]» [А.] Н.А., секретаря-методиста Л. методиста М. проведено служебное расследование, в ходе которого выявлен ряд нарушений требований пожарной безопасности. По результатам расследования, комиссия решила уволить [Ж.] Н.Н. за систематическое нарушение трудовой дисциплины.
25 марта 2019 года объявлен приказ директора МУК «КДЦ [Р]» № 44, которым прекращено действие Трудового договора № 22 от 23 января 2015 года и [Ж.] Н.Н. уволена на основании п. 5 ч.1 ст. 81 ТК рф.
С принятым решением не согласна, проведенное расследование считает предвзятым и необъективным. При проведении расследования комиссией не учтены следующие обстоятельства:
- 6 месяцев, предшествующих расследованию, [Ж.] Н.Н. находилась в отпуске и на лечении в медицинской организации;
- отсутствие рабочего места, соответствующего государственным нормативным требованиям охраны труда, и как следствие невозможность составления и ведения документации;
- безупречное исполнение трудовых функций в предшествующий период.
Считает, что при наложении на нее дисциплинарного взыскания в виде замечания не было установлено ее вины в допущенных нарушениях.
Незаконное наложение взыскания и увольнение негативно сказалось на ее здоровье, она пережила сильный стресс из-за данной ситуации. Считает, что ее без достаточных оснований выгнали с работы, унизили и оставили без средств к существованию.
В связи с чем считает, что неправомерными действиями ответчика ей причинен моральный вред.
В судебном заседании истец [Ж.] Н.Н., ее представитель — адвокат [П.] А.В., поддержали исковые требования по основаниям, изложенным в иске, просили иск удовлетворить в полном объеме.
Представители ответчика МУК г. Судогда городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» — [М.] А.С., адвокат Сергеева Н.М. в судебном заседании против удовлетворения исковых требований возражали. При этом пояснили, что [Ж.] Н.Н. была принята на работу в МУК КДЦ [Р.] 05 июля 2014 года на должность … С 01 апреля 2018г. она занимает должность … В соответствии с приказом от 28 ноября 2017г. № 205 и заявлением [Ж.] Н.Н. на нее была возложена ответственность за пожарную безопасность МУК КДЦ [Р.] Пункт по выполнению противопожарных мероприятий был включен в должностную инструкцию …
С 23 октября 2018г. по 21 февраля 2019г. [Ж.] Н.Н. находилась на больничном и затем в отпуске. По выходу на работу ей 18 марта 2019 года под роспись было вручено уведомление о её увольнении в связи с сокращением штата и численности работников организации с 17 мая 2019 года.
21 марта 2019г. [Ж.] Н.Н. пришла на работу к 8.00 час. в соответствии с Правилами внутреннего Трудового распорядка. Но в 8 час. 55 мин. она ушла с рабочего места, никого не поставив в известность о причине ухода. Вновь появилась на работе она в 13 час. 34 мин., что отражено в журнале учета рабочего времени. По данному факту администратором КДЦ [Р.] Ш. на которую возложена обязанность регистрировать в журнале приход на работу и уход с работы сотрудников КДЦ, была написана докладная на имя директора КДЦ. [Ж.] Н.Н. было предложено написать объяснение, но от написания объяснения она отказалась, на что был оставлен акт. Но позже она все-таки написала объяснение.
В своем заявлении на имя директора КДЦ [Р.] [Ж.] Н.Н. указала, что она себя плохо чувствовала и ей была оказана медицинская помощь. При этом она предоставила заключение консультанта терапевта, в котором указано, что 21 марта 2019 года обращалась на прием, что у неё … болезнь …, и что ей оказана медицинская помощь. Указанное заключение не подтверждает плохое самочувствие [Ж.] и невозможность исполнять ею свои трудовые обязанности, а также право на освобождение от работы. Больничный лист в администрацию КДЦ ею представлен не был. Таким образом, [Ж.] отсутствовала на рабочем месте 3 часа 44 минуты рабочего времени без уважительной причины.
Также пояснили, что организация хранения хозяйственных материалов и инвентаря предусмотрена п.2.8 Должностной инструкции. На 21 марта 2019г. должностные обязанности по надлежащему хранению хозяйственных материалов и инвентаря [Ж.] не исполнялись, несмотря на устное указание руководителя. После ознакомления её с приказом о наказании директор КДЦ вынуждена была дать ей подробное письменное указание по выполнению своих должностных обязанностей по приведению в порядок хозяйственных материалов и инвентаря, хранящихся на складе. Однако свои обязанности [Ж.] так и не выполнила. Поэтому в действиях [Ж] Н.Н. имеет место нарушение трудовой дисциплины, за что на нее было наложено дисциплинарное взыскание, в соответствии с приказом от 21 марта 2019 года за № 42 ей было объявлено замечание. Законность и обоснованность наложенного на [Ж.] взыскания подтвердила и Трудовая инспекция.
После того, как на [Ж.] Н.Н. было наложено дисциплинарное взыскание, 25 марта 2019г. на имя директора КДЦ от методиста Л, на которую возложены обязанности кадровика, поступила докладная записка, в которой Л. сообщает о неисполнении [Ж.] своих должностных обязанностей по выполнению противопожарных мероприятий и соблюдению пожарной безопасности КДЦ [Р.]
Приказом от 25 марта 2019г. № 43 было назначено служебное расследование по — неисполнению [Ж.] Н.Н. своих должностных обязанностей по пожарной безопасности, которое было поручено провести комиссии по трудовым спорам, в компетенцию которой согласно Положения входит проведение служебного расследования.
[Ж.] было предложено написать объяснение. В ходе проведенного служебного расследования была проверена документация пожарной безопасности, которую должна вести [Ж.] Н.Н. как ответственная за пожарную безопасность. Перечень документов и ведение документации лицом, ответственным за обеспечение пожарной безопасности, предусмотрены Правилами противопожарного режима в РФ, утвержденными постановлением Правительства РФ от 25 апреля 2012г. № 390.
В результате проверки было установлено, что за последние 6 месяцев на дату проверки [Ж.] не исполнялись Правила противопожарного режима в РФ, утвержденные Постановлением Правительства от 25 апреля 2012г. № 390, ею не проводились практические тренировки сотрудников, которые должны проводиться 1 раз в полугодие, не проводилась перемотка пожарных рукавов, которая должна осуществляться не реже 1 раза в год. Также за последние 6 месяцев отсутствовала регистрация проведения вводного противопожарного инструктажа. Право [Ж.] на проведение инструктажа с сотрудниками указано в удостоверении на её имя. Также ею за последние 6 месяцев не проводились учет и техническое обслуживание огнетушителей.
Никаких уважительных причин неисполнения должностных обязанностей [Ж.] комиссии не представила.
По результатам служебного расследования был составлен акт, в соответствии с которым комиссия пришла к выводу о виновности [Ж] в неисполнении своих должностных обязанностей и приняла решение уволить её за систематическое нарушение трудовой дисциплины. Жесткость наказания объяснялась серьезностью проступка: неисполнение [Ж.] своих должностных обязанностей по обеспечению пожарной безопасности КДЦ могло повлечь за собой серьезные не поправимые последствия, с учетом проведения в КДЦ массовых мероприятий, в том числе детских.
В соответствии с приказом от 25 марта 2019 года № 44 [Ж] Н.Н. была уволена по п.5 ч. 1 ст.81 ткрф.
При вынесении приказа о дисциплинарном наказании [Ж.] и при увольнении [Ж.] нарушений законности допущено не было, требования Трудового Кодекса РФ были соблюдены. Просили в удовлетворении исковых требований [Ж.] Н.Н. отказать в полном объеме.
Кроме того, представитель ответчика [М] А.С. в судебном заседании дополнительно пояснил, что исковое заявление не содержит правового обоснования требований, которые были заявлены. Просил также обратить внимание на справку, которая представлена истцом работодателю от 21 марта 2019 года, в которой указан эпикриз и отсутствует какое-либо лечение. В судебном заседаниип редставлена другая справка, которая якобы передавалась ответчику, заключение ВК. Доказательств передачи этого заключения работодателю не представлено. Считает, что сторона истца умышленно пытается ввести в заблуждение суд, представляя эти документы. Просит рассмотреть вопрос о применении принципа «эстоппеля» к тем пояснениям, которые дает истец в судебном процессе, в виду того, что они противоречат тем фактам, которые сами представляют.
Вышеуказанные доводы представителей ответчика [М.] А.С. и [С.] Н.М. поддержала в ходе рассмотрения дела и ранее участвовавшая в судебном разбирательстве директор МУК г. Судогда городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» [А] н.а.
Государственная инспекция труда во Владимирской области, привлеченная к участию в деле для дачи заключения и извещенная о месте и времени судебного разбирательства, в судебное заседание своего представителя не направила. В письменном ходатайстве врио начальника отдела [Б.] С.Г. просила о рассмотрении дела в отсутствие представителя инспекции. [О.] указала, что из искового заявления и представленных к нему документов следует, что работодателем не нарушен порядок привлечения работника к дисциплинарной ответственности, установленный ст. 193 ТК РФ. По вопросу соответствия наказания тяжести проступка и обоснованности нахождения [Ж.] Н.Н. на приеме врача в рабочее время, а также по вопросу надлежащего исполнения [Ж.] Н.Н. должностных обязанностей, между работником и работодателем возник индивидуальный трудовой спор, разрешение которого не входит в полномочия трудовой инспекции, осуществляющей функции по надзору и контролю за работодателями. [О.] пояснила, что уведомление работника о предстоящем увольнении по сокращению численности (штата) как и подача работником заявления об увольнении по собственному желанию не препятствует работодателю применения к нему дисциплинарного взыскания, в том числе и в виде увольнения (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 декабря 2006 года № 63 « О внесении изменений и дополнений в постановление Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года № 2 «О применении судами РФ Трудового Кодекса РФ) (л.д.141−143).
С учетом сведений о надлежащем извещении, руководствуясь статьей 167 ГПК РФ, суд рассмотрел дело в отсутствие не явившихся в судебное заседание лиц, участвующих в деле.
Заслушав объяснения истца [Ж.] Н.Н., ее представителя — адвоката [П.] А.В., представителей ответчика МУК г. Судогда городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» — [М.] А.С., адвоката [С.] Н.М., старшего помощника прокурора Судогодского района Асташкина Е.М., полагавшего исковые требования подлежащими удовлетворению, огласив показания свидетелей Л.М.Ш в порядке ст. 180 ГПК РФ, исследовав письменные материалы дела, суд приходит к следующим выводам.
В соответствии с требованиями ст. 192 Трудового Кодекса РФ за совершение дисциплинарного проступка, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель имеет право применить следующие дисциплинарные взыскания: замечания, выговор, увольнение по соответствующим основаниям.
При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть совершенного проступка и обстоятельства, при которых он совершен.
В соответствии с требованиями ст. 193 ТК РФ до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не представлено, то составляется соответствующий акт.
Пленум Верховного Суда Российской Федерации в п. 53 Постановления от 17.03.2004 г. N 2 (ред. от 28.09.2010 г.) «О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации» указал, что в силу ст. 46 (часть 1) Конституции РФ, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, и корреспондирующих ей положений международно-правовых актов, в частности статьи 8 Всеобщей декларации прав человека, статьи 6 (пункт 1) Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также статьи 14 (пункт 1) Международного пакта о гражданских и политических правах, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной.
Учитывая это, а также принимая во внимание, что суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу части 1 ст. 195 ГПК РФ должен вынести законное и обоснованно решение, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной, ответственности, таких, как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм.
В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (часть 5 статьи 192 ТК РФ), а также предшествующее поведение работника, его отношение к труду.
Дисциплинарным проступком является виновное, противоправное неисполнение или ненадлежащее исполнение работником возложенных на него трудовых обязанностей, в том числе нарушение должностных инструкций, положений, приказов работодателя.
Неисполнение или ненадлежащее исполнение трудовых обязанностей признается виновным, если работник действовал умышленно или по неосторожности. Не может рассматриваться как должностной проступок неисполнение или ненадлежащее выполнение обязанностей по причинам, не зависящим от работника (например, из-за отсутствия необходимых материалов, нетрудоспособности).
Противоправность действий или бездействия работников означает, что они не соответствуют законам, иным нормативным правовым актам, в том числе положениям и уставам о дисциплине, должностным инструкциям.
Дисциплинарным проступком могут быть признаны только такие противоправные действия (бездействие) работника, которые непосредственно связаны с исполнением им трудовых обязанностей.
Судом установлено, что 30 июня 2014 года между [Ж.] Н.Н. и МУК «КДЦ [Р]» заключен трудовой договор № 12 и на основании приказа № 107 она назначена на должность «… МУК «КДЦ [Р]». 01 февраля 2015 года на основании приказа № 25 от 23 января 2015 года[Ж] Н.Н. переведена с должности «… МУК «КДЦ [Р]» на должность …» МУК «КДЦ [Р]».04 сентября 2017 года на основании приказа № 153 от 28 августа 2017 года [Ж.] Н.Н. переведена на должность «…» МУК «КДЦ [Р]» (л.д.53−54).
01 апреля 2018 года на основании приказа № 79 от 28 марта 2018 года должность «…» переименована в должность «…» МУК «КДЦ [Р]».
В соответствии с приказом от 28 ноября 2017г. № 205 и заявлением [Ж.] Н.Н. на [Ж.] Н.Н. была возложена ответственность за пожарную безопасность МУК «КДЦ [Р]». Пункт по выполнению противопожарных мероприятий был включен в должностную инструкцию культорганизатора (л.д. 63−64, 80−82).
С 02 октября 2018 года [Ж.] Н.Н. находилась в отпуске, затем с 23 октября 2018 года по 07 марта 2019 находилась на больничном, а с 09 марта 2019 года по 15 марта 2019 года (согласно табеля учета рабочего времени за март 2019 года), в отпуске.
18 марта 2019 года по выходу [Ж.] Н.Н. на работу, ей было вручено уведомление по сокращению численности работников за № 1 от 18 марта 2019 года на основании приказа МУК «КДЦ [Р]» от 15 марта 2019 года №35. В уведомлении разъяснено право расторгнуть трудовой договор и до истечения срока со дня вручения настоящего уведомления, при этом будет выплачена дополнительная денежная компенсация в размере среднего заработка, исчисленного пропорционально времени, оставшемуся доистечении срока предупреждения об увольнении (л.д.71).
21 марта 2019 года от [Ж.] Н.Н. на имя директора МУК «КДЦ [Р]» поступило заявление об увольнении от занимаемой должности в связи с сокращением штата работников до истечения срока предупреждения об увольнении, установленного ч.2 ст. 180 ТК РФ с оплатой всех причитающихся ей компенсаций и выплат с 21 марта 2019 года (л.д.89). На данном заявлении имеется резолюция руководителя об увольнении с занимаемой должности с отработкой 2 недели.
В этот же день, на имя директора МУК «КДЦ [Р]» от администратора Ш. поступила докладная. Поскольку информация об уважительной причине пропуска рабочего дня отсутствует, просила принять соответствующие меры по привлечению [Ж.] Н.Н. к дисциплинарной ответственности (л.д.91).
Приказом директора МУК «КДЦ [Р]» от 21 марта 2019 года за №42 культорганизатору [Ж.] Н.Н. объявлено замечаниеза нарушение внутреннего Трудового распорядка, выразившееся в отсутствии [Ж] Н.Н. на работе в период с 8 час. 55 мин. — 12 час. 15 мин. и с 12 час. 15 мин. — 13 час. 34 мин. ив отказе выполнять должностные обязанности. (л.д.90). Основанием для назначения дисциплинарного взыскания послужила докладная администратора Ш. об отсутствии на рабочем месте [Ж.] Н.Н., объяснение [Ж.] Н.Н., заключение консультанта-терапевта, акт об отказе работника дать объяснение, подписанный работниками Ш, л.м.
Допрошенная в судебном заседании 25 апреля 2019 года, свидетель Ш. пояснила, что работает в КДЦ [Р]» с 19 января 2018 года … В должностные обязанности входит открытие и закрытие здания КДЦ «[Р]», осмотр помещений, территории вокруг административного здания, проверка сигнализации, проверка нахождения работников на рабочем месте. Пояснила также, что на основании устного распоряжения начальника, ведет журнал учета, где записывает приход работников на работу и их уход. 21 марта 2019 года она написала докладную на [Ж] Н.Н. в связи с уходом с работы по неизвестным причинам. Устным распоряжением директора регламентировано то, что каждый работник должен ставить администратора в известность о том, куда он уходит на протяжении рабочего времени. Вернулась [Ж.] Н.Н. где-то около 13.30 часов, либо в 14.00 часов.
Свидетель Л. допрошенная в судебном заседании 25 апреля 2019 года, пояснила, что она с 2015 года работает в МУК КДЦ [Р.] В её должностные обязанности входит, в том числе, ведение кадровой документации. [Ж.] Н.Н. была принята в МУК КДЦ [Р.] …, потом переведена на должность … впоследствии — …, затем переведена на должность … В обязанности культорганизатора входит: содержание здания, противопожарная безопасность, содержание здания и помещения в порядке, т.е. проведение технического ремонта. В соответствии с должностной инструкции она должна участвовать в разработке сценариев и праздников, оказывать помощь руководству, приобретать какие-то расходные материалы. 21 марта 2019 года истец позвонила с вахты и сказала, что хочет написать заявление об увольнении. Свидетель спустилась, помогла написать ей заявление об увольнении по сокращению штатов досрочно, директора в это время не было, она уезжала в … на совещание. Истец отдала заявление, после чего ушла и до обеда ее не было. Около 13 часов [Ж.] Н.Н. пришла к директору, а свидетеля попросили принести заявление об увольнении. Затем истец пошла красить здание. О том, что в указанный день истцу необходимо было в больницу, [Ж.] Н.Н. не говорила. 21 марта 2019 года свидетель подписала акт об отказе [Ж.] Н.Н. от дачи объяснений, но где это происходило, вспомнить не смогла. При ней какие-либо задания в этот день директором [Ж.] не давались. В табеле учета рабочего времени за 21 марта 2019 года отсутствие истца на рабочем месте отражено с 08.00 до 13 часов с какими-то минутами. В указанный день свидетель видела истца утром около 09.00 часов и после обеда, около 14 часов.
Из табеля учета использования рабочего времени №0000−000003 за период с 01 марта по 31 марта 2019 года следует, что у [Ж.] Н.Н. зачтена явка на работе 21 марта 2019 года — 4 часа 35 минут (л.д.215).
По смыслу вышеприведенным норм действующего Трудового законодательства и разъяснений, содержащихся в п. 35 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации» неисполнением работником без уважительных причин является неисполнение работником трудовых обязанностей или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей (нарушение требований законодательства, обязательств по трудовому договору, правил внутреннего Трудового распорядка, должностных инструкций, положений, приказов работодателя и т.п.), в частности, отсутствие работника без уважительных причин на работе либо на рабочем месте.
В ходе рассмотрения дела истцом не оспаривался факт того, что она отсутствовала на работе с 8 час. 55 мин., указав, что около 12 часов вернулась на работу. Свое отсутствие мотивировала тем, что в последнее время у нее сложилась конфликтная ситуация на работе. Ей, в период больничного, и после выхода на работу предлагалось уволиться по собственному желанию, однако, она отказалась, после чего получила уведомление о сокращении ее должности. Кроме того, по выходу с больничного ей не было предоставлено рабочее место соответствующее СанПиН, а также от руководителя она стала получать задания о выполнении самой тяжелой работы, такой, как помыть и просушить большие палатки, передвинуть баскетбольный щит и т.д. В связи с тем, что она страдает гипертонией и состоит на учете, она сообщила руководителю о невозможности выполнять тяжелую работу, и вынуждена была обратиться в поликлинику с заявлением о выдаче ей справки об освобождении от тяжелого труда. 21 марта 2019 года с утра она почувствовала себя плохо, написала заявление на увольнение, отдала его Л. которая занималась кадрами, поскольку директор был в отъезде, и пошла в поликлинику за оказанием медицинской помощи, и, а также за справкой об освобождении, известив об этом Л.
В заявлении [Ж.] Н.Н. от 21 марта 2019 года (л.д.92) на имя директора указано, что она почувствовала себя плохо, ей была оказана медицинская помощь в подтверждение прилагает справку.
К данному заявлению представлено заключение консультанта-терапевта Судогодской ЦРБ [М.] И.С. от 21 марта 2019 года, из которой следует, что [Ж.] Н.Н. обращалась на прием 21 марта 2019 года. Диагноз: гипертоническая болезнь 2 риск 3 (л.д.93).
Такжеистцом в материалы дела представлено надлежащим образом заверенное заключение №873, подписанное председателем врачебной комиссии Храмовской Л.В. и врачом-терапевтом [М.] И.С., о том, что [Ж.] Н.Н. по состоянию здоровья подлежит освобождению от тяжелого физического труда, расчистки снега, поднятия тяжести свыше 3 кг. (л.д.206).
По сведениям главного врача ГБУЗ Владимирской области «Судогодская ЦРБ им. Поспелова» [Ж.] Н.Н. действительно обращалась 21 марта 2019 года к врачу-терапевту с жалобами на головную боль, слабость, повышение артериального давления до … мм.рт.ст. Ухудшение состояния после стресса на работе. По результатам проведения объективного осмотра зарегистрировано АД … мм.рт.ст. Оказана медицинская помощь: … В динамике контроль … По просьбе пациентки выдана справка о том, что она обращалась на прием к врачу. Заключение врачебной комиссии Судогодской ЦРБ от 20 марта №873 было выдано [Ж] Н.Н. в связи с направлением пациентки лечащим врачом на врачебную комиссию с целью выдачи заключения об ограничениях при выполнении функциональных обязанностей (л.д.211).
Вместе с тем, названные обстоятельства ответчиком оставлены без внимания, тогда как по мнению суда свидетельствуют об уважительности причины отсутствия [Ж.] Н.Н. на рабочем месте 21 марта 2019 года по причине возникшей необходимости оказания безотлагательной помощи в связи с плохим самочувствием, а поэтому доводы ответчика о правомерности наложенного на истца взыскания в виде замечания за отсутствие на работе без уважительных причин не могут быть признаны законными и обоснованными. В силу закона только отсутствие работника на работе либо рабочем месте без уважительных причин может быть квалифицировано работодателем как нарушение трудовой дисциплины.
Факт обращения истца в медицинское учреждение за оказанием медицинской помощи фактически ответчиком не оспаривается, а в обоснование правомерности наложенного взыскания представители ответчика сослались на непредставление истцом соответствующих документов, подтверждающих уважительность причин отсутствия на рабочем месте 21 марта 2019 года, и освобождение его от работы.
Вместе с тем, работодатель не потребовал от истца никаких дополнительных подтверждающих документов в подтверждение уважительности причин отсутствия на рабочем месте, а также освобождения от тяжелого труда, наложив дисциплинарное взыскание 21 марта 2019 года.
Согласно приказу от 21 марта 2019 года за №42, вторым основанием для привлечения к дисциплинарной ответственности явилось отказ истца от исполнения должностных обязанностей.
Из акта об отказе работника дать объяснение от 21 марта 2019 года следует, что [Ж.] Н.Н. было предложено (уведомление №1) от 21 марта 2019 года) представить письменные объяснения по факту отказа от исполнения должностных обязанностей. От получения уведомления №1 от 21 марта 2019 года и дачи письменных пояснений [Ж.] Н.Н. отказалась, указав, что у нее есть справка-освобождение от работы и уведомление надо было давать утром (л.д.94).
Из уведомления №1 от 21 марта 2019 представленного ответчиком следует, что директор [А.] Н.А. поручила [Ж.] Н.Н. согласно должностных обязанностей последней выполнить работы по покраске фасада здания, установив срок до 21 марта 2019 года (л.д.88). С данным уведомлением [Ж.] Н.Н. ознакомлена в 13 час. 34 минуты. В указанное же время ею были представлены объяснения по факту отсутствия на рабочем месте (л.д.212). Объяснений по акту отказа от выполнения должностных обязанностей материалы дела не содержат.
В соответствии со ст. 193 Трудового Кодекса РФ до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Если по истечении двух рабочих дней указанное объяснение работником не предоставлено, то составляется соответствующий акт. Не предоставление работником объяснения не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания.
Из буквального толкования ч. 1 ст. 193 Трудового Кодекса РФ следует, что на работодателя императивно возложена обязанность по истребованию от работника письменного объяснения по факту совершения дисциплинарного проступка. Поэтому дисциплинарное взыскание, может быть применено к работнику только после получения от него объяснения в письменной форме либо после непредставления работником такого объяснения (отказа предоставить объяснение) по истечении двух рабочих дней со дня затребования объяснения. Указанной нормой закона предусмотрено два дня для предоставления работником объяснений.
В соответствии с Определением Конституционного Суда Российской Федерации от 23.04.2015 г. N 778-О, порядок применения дисциплинарных взысканий, в том числе увольнения, установлен статьей 193 Трудового Кодекса Российской Федерации. В частности, часть первая данной статьи обязывает работодателя до применения дисциплинарного взыскания затребовать от работника объяснение в письменной форме. Данное положение направлено на обеспечение объективной оценки фактических обстоятельств, послуживших основанием для привлечения работника к дисциплинарной ответственности и на предотвращение необоснованного применения дисциплинарного взыскания.
Поэтому дисциплинарное взыскание, в том числе в виде увольнения, может быть применено к работнику только после получения от него объяснения в письменной форме либо после непредставления работником такого объяснения (отказа предоставить объяснение) по истечении двух рабочих дней со дня затребования объяснения.
Таким образом, часть 1 статьи 193 ТК РФ носит гарантийный характер в связи с чем, соблюдение установленной законом процедуры привлечения к дисциплинарной ответственности является обязательным и не зависит от конкретных обстоятельств, возникших при реализации работодателем права на привлечение работника к дисциплинарной ответственности.
Иное толкование данных норм означало бы необязательность соблюдение работодателем срока для предоставления работником объяснения и возможность игнорирования работодателем требований части 1 статьи 193 ТК РФ, а, следовательно, повлекло бы утрату смысла данных норм и существенное нарушение права работника на предоставление объяснения в установленный законом срок.
Как установлено в судебном заседании и не оспаривалось сторонами по делу, объяснение по факту отказа от исполнения обязанностей было затребовано у истца в период с 12 час.до 13 час. В указанный период был составлен акт об отказе от дачи объяснений (без предоставления двух дневного срока для дачи объяснений) и получении уведомления работодателя о выполнении определенной работы. Приказ о дисциплинарном наказании [Ж.] Н.Н., как указала в судебном заседании директор [А.] Н.А., был ею издан до 13 час. 34 мин. 21 марта 2019 года.
Таким образом, из материалов дела усматривается, что работнику [Ж.] Н.Н. не был предоставлен установленный трудовым кодексом срок для дачи таких объяснений, дисциплинарное наказание было наложено в тот же день, до предъявления истцом объяснения по другому основанию, что свидетельствует о нарушении ответчиком установленной законом процедуры привлечения к дисциплинарной ответственности.
Также установлено, что заявление [Ж.] Н.Н. от 21 марта 2019 года (л.д.92) работодатель расценил, как объяснение работника по факту отсутствия на рабочем месте и именно на данное заявление имеется ссылка в приказе о дисциплинарном наказании, что также подтверждено представителем ответчика [А] Н.А. в ходе рассмотрения дела.
В соответствии с Правилами внутреннего Трудового распорядка для работников МУК «КДЦ [Р]» с учетом их изменений, нормальная продолжительность рабочего времени в учреждении не может превышать 40 часов в неделю. Рабочий день начинается одновременно в 8−00 часов и заканчивается в 17−00 часов. Перерыв на обед устанавливается с 12−00 до 13−00 часов. Выходные дни: суббота, воскресение. Для работников, рабочий день которых отличается от общих правил, установленных настоящими Правилами внутреннего Трудового распорядка, режим рабочего времени определяется трудовым договором (л.д.45−52).
Из Трудового договора, заключенного между МУК «КДЦ [Р]» и [Ж.] Н.Н., следует, что режим работы последней определяется правилами внутреннего Трудового распорядка (л.д.59−62).
Вместе с тем, в нарушении установленных правил, работодатель в приказе о наложении дисциплинарного взыскания вменяет истцу в вину не нахождение на рабочем месте, в том числе и в обеденный перерыв.
Представитель ответчика [А.] Н.А. указала в судебном заседании, что в данном случае была допущена техническая ошибка в приказе и что фактически обеденное время не было учтено при наложении дисциплинарного взыскания, иначе действия [Ж.] Н.Н. квалифицировались бы как прогул.
Однако, по какой причине в приказе был отражен период отдыха, представитель ответчика пояснить не могла. В данном случае, если была допущена в приказе ошибка, работодатель был в праве в установленном порядке внести в приказ изменения, однако этого не сделала.
Кроме того, как было установлено ранее объяснения у [Ж.] Н.Н и акт об отказе от объяснений, а также от вручения уведомления о необходимости выполнения определенной работы осуществлялся в период с 12 час. до 13 час., что также является нарушением со стороны работодателя правил Трудового распорядка, поскольку указанные период предназначен работникам учреждения для отдыха, а не для исполнения ими трудовых обязанностей. При этом, суд также учитывает, что ответчиком не оспаривался факт появления на рабочем месте истца в период с 12 часов до 13 часов. Вместе с тем, факт отсутствия на работе с указанного времени и до 13 час. 34 минуты, как указано в докладной Ш. а также в приказе от 21 марта 2019 года ничем не подтвержден. Администратор Ш. как следует из ее пояснений, зафиксировала время 13 час. 34 мин., лишь потому, что увидела в это время [Ж.] Н.Н. на работе. Вместе с тем, как было указано выше, указанные обстоятельства не соответствуют действительности, доказательств обратного стороной ответчика не представлено.
Также суд считает недоказанным стороной ответчика факт отказа истца от исполнения обязанностей по выполнению работ по уведомлению №1 от 21 марта 2019 года.
Так, из приказа о дисциплинарном взыскании от 21 марта 2019 года следует, что [Ж.] Н.Н. отказалась выполнять должностные обязанности. Вместе с тем, какие конкретно обязанности отказалась выполнять [Ж] Н.Н. в приказе не указано.
В акте об отказе работника дать письменное объяснение от 21 марта 2019 года идет ссылка на уведомление … от 21 марта 2019 года о поручении руководителя [Ж.] Н.Н. выполнить работы. В уведомлении №1 от 21 марта 2019 года указано, что [Ж.] Н.Н. поручено выполнить работу по покраске фасада здания. Из данного уведомления также следует, что [Ж.] Н.Н. его получила в 13 час. 34 мин.
Как следует из пояснений истца, она после получения указанного уведомления выполнила работу по покраске здания. Факт выполнения данных работ подтверждены в судебном заседании показаниями свидетеля Л. и не оспаривался ответчиком.
Доводы ответчика о том, что данные работы были выполнены не качественно и подлежали переделыванию не нашли своего подтверждения в суде, доказательств обратного стороной ответчика не представлено.
Также противоречат фактическим обстоятельствам дела и доводы ответчика о том, что она была привлечена к дисциплинарной ответственности за неисполнение должностных обязанностей по ненадлежащему хранению хозяйственных материалов и инвентаря, поскольку распоряжение по выполнению данных работ получено [Ж.] Н.Н. от руководителя 22 марта 2019 года, т.е. после вынесения приказа о наложении дисциплинарного взыскания (л.д.95). Какого-либо служебного расследования по факту невыполнения своих обязанностей в данной части, не проводилось, к дисциплинарной ответственности [Ж.] Н.Н. по указанным основаниям не привлекалась.
Допрошенная в качестве свидетеля Ш. также поясняла в судебном заседании, что при ней утром директор [А] Н.А. в устном порядке давала задание по покраске фасада здания [Ж.] Н.Н., последняя возмущалась, ссылаясь на невозможность сделать данную работу поскольку у нее есть освобождение от тяжелого труда.
Суд относится критически к доводам ответчика о том, что истец не предупредила руководителя об отсутствии на рабочем месте.
В ходе рассмотрения дела установлено, что внутренними нормативными актами работодателя не установлены порядок и форма сообщения работника о необходимости кратковременного отсутствия на рабочем месте ввиду ухудшения состояния здоровья.
Из пояснений истца в судебном заседании, следует, что она сообщила о своем плохом самочувствии и о том, что вынуждена обратиться в лечебное учреждение сотруднику учреждения Л. которая исполняет обязанности по ведению кадровой работы, поскольку директор [А.] Н.А. была на совещании. Данное сообщение ею сделано утром, когда она отдавала Л. заявление об увольнении. Примерно в 11 час. 30 мин. от Л. поступило смс-сообщение, где она просила [Ж.] Н.Н. вернуться на работу, поскольку ее заявление об увольнении руководителем не подписано, также она просила не говорить директору, что Л. отпустила истца с работы.
В ходе допроса в судебном заседании Л. в качестве свидетеля, последняя не отрицала вышеуказанные обстоятельства.
Факт того, что истец предупредила работника Л. о своем отсутствии подтверждено и ее объяснениями, представленными работодателю 21 марта 2019 года (л.д.212), которое не принято ответчиком во внимание.
По мнению суда, последующий отказ Л. сообщать информацию о временном отсутствии [Ж.] Н.А. обусловлен тем, что она работает у ответчика, и находится от него в служебной зависимости. В связи с чем, к показаниям свидетеля Л. в данной части суд относится критически.
Также, суд принимает во внимание, что ранее у [Ж.] Н.Н. не было случаев уходов с работы без предупреждения, и отсутствие на работе было связано непосредственно со своими трудовыми обязанностями, что подтвердили в судебном заседании директор учреждения [А] Н.А., свидетели Ш.Л.
Кроме того, в нарушении требований ст. 192 ТК РФ, ответчиком при наложении дисциплинарного взыскания не учитывались те обстоятельства, что ранее [Ж.] Н.И. к дисциплинарной ответственности не привлекалась, каких-либо негативных последствий при временном отсутствии [Ж.] Н.А. на работе для учреждения не наступило, не повлияло на его организационную деятельность, доказательств обратного стороной ответчика не представлено.
Давая оценку законности наложения на истца дисциплинарного взыскания в виде замечания, судом принимается во внимание, что ответчиком не доказаны факты совершения истцом вменяемых дисциплинарных проступков, послуживших основанием для издания указанного приказа, и соблюдения установленной ст. 193 ТК РФ процедуры применения дисциплинарного взыскания, в связи с чем, требования [Ж.] Н.Н. о признании приказа … от 21 марта 2019 года о наложении на нее дисциплинарного взыскания незаконным подлежит удовлетворению.
В соответствии с п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ трудовой договор может быть расторгнут работодателем в случае неоднократного неисполнения работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание.
Как указано в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17.03.2004 г. N 2 " О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации» при разрешении споров лиц, уволенных по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за неоднократное неисполнение без уважительных причин трудовых обязанностей, следует учитывать, что работодатель вправе расторгнуть трудовой договор по данному основанию при условии, что к работнику ранее было применено дисциплинарное взыскание и на момент повторного неисполнения им без уважительных причин трудовых обязанностей оно не снято и не погашено.
По делам о восстановлении на работе лиц, уволенных по пункту 5 части первой статьи 81 Кодекса, на ответчике лежит обязанность представить доказательства, свидетельствующие о том, в частности, что совершенное работником нарушение, явившееся поводом к увольнению, в действительности имело место и могло являться основанием для расторжения Трудового договора.
При рассмотрении дела о восстановлении на работе лица, уволенного по пункту 5 части первой статьи 81 Кодекса, или об оспаривании дисциплинарного взыскания следует учитывать, что неисполнением работником без уважительных причин является неисполнение трудовых обязанностей или ненадлежащее исполнение по вине работника возложенных на него трудовых обязанностей (нарушение требований законодательства, обязательств по трудовому договору, правил внутреннего Трудового распорядка, должностных инструкций, положений, приказов работодателя, технических правил и т.п.).
На основании ст. 21 ТК РФ работник обязан добросовестно исполнять свои трудовые обязанности, возложенные на него трудовым договором.
Как установлено судом, истец была уволена ответчиком в связи с неоднократным неисполнением работником без уважительных причин трудовых обязанностей, если он имеет дисциплинарное взыскание по п. 5 ч. 1 ст. 81 ТК РФ на основании приказа №44 от 25 марта 2019 года. В качестве основания увольнения в приказе указан: акт служебного расследования от 25 марта 2019 года. (л.д.56).
Основанием для проведения служебного расследования послужила докладная методиста Л.. от 25 марта 2019 года. Из указанной докладной следует, что [Ж.] Н.Н. не исполняются обязанности в плане пожарной безопасности учреждения, а именно: не проводится вводный инструктаж с вновь принятыми сотрудниками; не проводится повторный инструктаж на рабочем месте с 21 декабря 2018 года. Также не осуществлялась перемотка пожарных рукавов и отсутствует соответствующий акт об этом (л.д.100).
Приказом директора МУК «КДЦ [Р]» [А.] Н.А. №43 от 25 марта 2019 года назначено проведение служебного расследования в отношении исполнения должностных обязанностей культорганизатором [Ж.] Н.Н. по пожарной безопасности учреждения. Служебное расследование поручено провести комиссии по трудовым спорам в срок до 26 марта 2019 года и по итогам расследования дать директору заключение, оформленное в виде акта проведения служебного расследования, а также принять решение о необходимости применения к культорганизатору [Ж.] Н.Н. мер дисциплинарного взыскания (л.д.97).
Комиссия по трудовым спорам вМУК «КДЦ [Р]» создана в целях рассмотрения и разрешения индивидуальныхтрудовых споров, проведения служебных расследований на основании приказа №229 от 29 декабря 2018 года. Комиссия создана в составе: председателя комиссии — директора [А.] Н.А., секретаря комиссии — методиста Л. членов комиссии: методиста М. администратора Ш. Данным приказом утверждено Положение о комиссии по трудовым спорам (л.д.207−209).
Согласно п.2.2 Положения комиссия по трудовым спорам проводит служебные расследования в случаях: недостачи при инвентаризации; жалоб со стороны клиентов и\ иперсонала; нарушений правил внутреннего Трудового распорядка, Трудового договора или должностной инструкции; нарушения локальных актов (правил техники безопасности, пожарной безопасности и т.п. нанесение материального ущерба организации или работниками иных злоупотреблений.
Из акта служебного расследования от 25 марта 2019 года следует, что по результатам проведенного расследования установлено, что [Ж.] Н.Н. не исполнялись Правила противопожарного режима в РФ, утвержденные Постановлением Правительства от 25 апреля 2012г. № 390, выразившиеся в отсутствие актов проведения практических тренировок, осуществляющих свою деятельность на объекте с массовым пребыванием людей; отсутствие актов перемотки пожарных рукавов, не заполнение журналов проведения противопожарных инструктажей с работниками; не заполнения журнала учета и технического обслуживания первичных средств пожаротушения. Комиссия пришла к выводу, что культорганизатором было допущено виновное бездействие, выраженное в неисполнении своих должностных обязанностей. Данные действия носят систематический характер. Решение комиссии: уволить за систематическое нарушение трудовой дисциплины (л.д.99).
Из протокола проведения служебного расследования от 25 марта 2019 года следует, что [Ж.] Н.Н. практические тренировки лиц, осуществляющих свою деятельность на объекте с массовым пребыванием людей не проводила, тогда как должны были проводиться с периодичностью 1 раз в полугодие; последний акт перемотки пожарных рукавов был сделан предыдущим сотрудником в октябре 2016 года, перемотку рукавов и составление актов необходимо осуществлять не реже 1 раза в год; в журнале регистрации вводного противопожарного инструктажа отсутствует регистрация проведения инструктажа, а противопожарный инструктаж на рабочем месте с сотрудником последний раз [Ж.] Н.Н. проводила 01 февраля 2018 года, повторный инструктаж должен был проводиться раз в полугодие; учет и техническое обслуживание первичных средств пожаротушения не проводила (л.д.98).
В рамках проведения расследования от [Ж.] Н.Н. 25 марта 2019 года было отобрано объяснение, в котором она указывает, что всю документацию по противопожарной безопасности ведет начальник отдела кадров Л. истец выполняла только техническую работу. У нее не имеется никаких документов по противопожарной безопасности, никаких журналов, в связи с отсутствием рабочего места. Просила учесть, что она пять с половиной месяцев отсутствовала на работе. По выходу с больничного, ей руководитель давала распоряжения по исполнению иных обязанностей, установленных ее должной инструкцией (л.д.101).
Свидетель Л. в судебном заседании пояснила, что истец по противопожарной безопасности имеет следующие обязанности: ведение журналов по сводному и первичному инструктажу, содержание противопожарного инвентаря в исправном состоянии, перемотка пожарных рукавов. Обязанности по противопожарной безопасности истец исполняет с ноября 2017 года. Свидетель входила в состав комиссии КТС, решением которой истец 25 марта 2019 года была привлечена к дисциплинарной ответственности. Пояснила также, что 21 декабря 2018 года была проверка пожнадзора, проверяли здание перед массовыми праздниками, каких-либо существенных нарушений не обнаружили. Она с директором [А.] обошли здание, увидели, что нет двух огнетушителей, запасной выход был завален мусором. Директор просила проверить ведутся ли документы по противопожарной безопасности истцом после того, как [Ж.] выйдет из больничного. 18 марта 2019 года истец вышла с больничного, документы по пожарной безопасности она не брала, ничего не исправляла. 25 марта 2019 года свидетель написала на [Ж.] Н.Н. докладную о том, что никаких действий с ее стороны по пожарной безопасности не происходит. При этом пояснила, что 18 марта 2019 года, по выходу истца с больничного, какие-либо указания о приведении в порядок документации, ей не давались. 25 марта 2019 года свидетель написала докладную директору, которая созвала комиссию, которая посмотрела следующие документы: журналы по вводному инструктажу по пожарной безопасности, журнал по повторному инструктажу и журнал по учету огнетушителей. Затем пригласили истца, ознакомили ее с приказом о прохождении служебного расследования, предложили написать объяснительную. Истец сказала, что напишет внизу и принесет. В это время все разошлись по кабинетам дальше работать, потом истец принесла объяснительную и на основании этой объяснительной подписали протокол о служебном расследовании. Истец была ознакомлена с актом служебного расследования и приказом об увольнении. Однако, на заседании комиссии [Ж.] Н.Н. не заслушивали. Указала также, что 21 декабря 2018 года по устному распоряжению директора исполняла обязанности по проведению противопожарного инструктажа.
Свидетель М. допрошенная в судебном заседании 25 апреля 2019 года, пояснила, что работает в КДЦ «[Р]» с 2009 года, в должности … С 2015 года. В ее должностные обязанности входит работа бухгалтерии. Также входит в состав комиссии по трудовым спорам. Участвовала в проведении расследования в отношении истца на основании заявления Л. о ведении документации по пожарной безопасности в конце марта 2019 года. Было выявлено, что журналы с вводным и повторным инструктажом и с огнетушителями не заполнены, огнетушители не проверены. Подтвердила, что в одном из журналов имелась запись о проведении противопожарного инструктажа Лябиной. В декабре 2018 года [Ж.] Н.Н. была на больничном. На комиссии [Ж.] Н.Н. не заслушивали, взяли с нее только объяснения. Журналы хранились в шкафу в кабинете Лябиной. Комиссия рекомендовала именно такую жесткую меру — увольнение, поскольку у истца ранее уже было два предупреждения. При ней истец одновременно подписывала приказ о создании комиссии по служебному расследованию, акт о расследовании по результатам расследования. Приказ о проведения служебного расследования истец подписала после проведения служебной проверки вместе с актом служебного расследования.
Пунктами 2.4 и 2.11 должностной инструкции культорганизатора, на [Ж.] Н.Н. возложены были обязанности по обеспечению хозяйственного обслуживания и надлежащее состояние в соответствии правилами и нормами производственной санитарии и противопожарной защиты зданий и помещений учреждения, а также контроль за исправностью оборудования, а также по обеспечению выполнения противопожарных мероприятий и содержание в исправном состоянии пожарного инвентаря (л.д.63−64).
В материалы дела ответчиком представлена копия удостоверения ПТМ №422 от 11 декабря 2017 года, сроком действия до 11 декабря 2020 года, выданного Гусь-Хрустальным районным отделением ВДПО о проведении проверки знаний пожарно-технического минимума в объеме должностных (производственных) обязанностей [Ж.] Н.Н., с правом проведения инструктажа (л.д.162).
Давая оценку законности наложения на истца дисциплинарного взыскания в виде увольнения, судом принимается во внимание, что ответчиком нарушена процедура привлечения к дисциплинарной ответственности.
Так, разделом пятым Положения о комиссии по трудовым спорам установлен порядок рассмотрения Трудового спора и проведения служебных расследований. В соответствии с п.5.1 Положения КТС обязана рассмотреть индивидуальный трудовой спор, провести служебное расследование (в случаях указанных в п.2.2 Положения) в течение десяти календарных дней со дня подачи работником заявления (докладной записки). В соответствии с п.5.2 о проведении служебного расследования издается приказ Учреждения. С приказом необходимо ознакомить лиц, в отношении которых будет проводиться служебное расследование. Согласно п.5.3 Положения, в подготовительный период, предшествующий, проведению служебного расследования, председатель и секретарь КТС проводит подготовку, чтобы ко дню проведения служебного расследования были собраны все необходимые доказательства и документы, установлены и извещены о дне и часе заседания КТС лица, подлежащие вызову на заседание (работник, в отношении которого составлена докладная записка), а также члены ктс.
При проведении служебного расследования работник, в отношении которого проводится проверка, должен предоставить объяснения в письменном виде в течении двух рабочих дней, с изложением причин и обстоятельств, указанных событий.
Вместе с тем, как установлено судом, с приказом о проведении служебного расследования [Ж.] Н.Н. была ознакомлена фактически после проведения служебного расследования, что подтвердили в судебном заседании допрошенные в качестве свидетелей — секретарь комиссии Л. и член комиссии м.
В нарушении п.5.3 Положения [Ж.] Н.Н. не была извещена надлежащим образом о дне и часе заседания КТС, доказательств стороной ответчика не представлено.
В ходе проведения служебной проверки комиссией было установлено, что [Ж.] Н.А. не проводились водные противопожарные инструктажи, противопожарный инструктаж на рабочем месте, практические тренировки лиц, осуществляющих свою деятельность с массовым мероприятием людей, при этом ссылались на порядок и сроки, указанные в Правилах противопожарной безопасности, утвержденные Правительством Российской Федерации от 25 апреля 2012 года №390.
Согласно п.3 вышеназванных Правил, порядок и сроки проведения противопожарного инструктажа и прохождения пожарно-технического минимума определяются руководителем организации. Обучение мерам пожарной безопасности осуществляется в соответствии с нормативными документами по пожарной безопасности.
Вместе с тем, ответчиком не представлено доказательств того, что руководителем учреждения МУК «КДЦ [Р]» определен порядок и сроки проведения противопожарного инструктажа и пожарно-технического минимума, утвержден план необходимых мероприятий в соответствии с нормативными документами пожарной безопасности, и что с определенным порядком и сроками ознакомлена [Ж.] Н.Н.
Кроме того, из журнала учета противопожарного инструктажа на рабочем месте следует, что указанный инструктаж 21 декабря 2018 года был проведен методистом Л. как установлено в ходе рассмотрения дела, инструктаж проведен на основании устного распоряжения руководителя
Из журнала учета огнетушителей следует, что директором [А.] Н.А. 20 декабря 2018 года произведен осмотр, а также иные мероприятия по содержанию данного противопожарного инвентаря.
Таким образом, стороной ответчика не представлено допустимых и достаточных доказательств грубого и систематического нарушения истцом Правил противопожарной безопасности. При этом, ни в приказе об увольнении, ни в заключении о результатах служебной проверки не конкретизировано за какой период [Ж.] Н.А. выявлены нарушения по неисполнению обязанностей по противопожарной безопасности, какие именно нарушения противопожарной безопасности, и также другие нарушения имели место быть, по каким основаниям комиссия пришла к выводу о систематическом неисполнении [Ж.] Н.Н. своих трудовых обязанностей.
Кроме того, в силу требований ст. 192 ТК РФ, а также на основании представленных материалов дела суд приходит к выводу о том, что решение о привлечении истца к дисциплинарной ответственности принято работодателем без учета тяжести вмененного истцу нарушения, а также предшествующее поведение. В частности, как установлено в ходе рассмотрения дела, истец длительное время отсутствовала на рабочем месте по объективным причинам (отпуск, лист нетрудоспособности). Таким образом, не могла исполнять свои трудовые обязанности, в том числе по противопожарной безопасности, по объективным причинам.
Однако, не смотря на указанные обстоятельства, которые также были отражены истцов в объяснении при проведении служебной проверки 25 марта 2019 года, комиссией в своем заключении не дана этому факту оценку, как усматривается из протокола проведения служебного расследования данный вопрос на комиссии не рассматривался.
Суд полагает, что в данном случае, учитывая существенный срок отсутствия [Ж.] Н.Н. на рабочем месте по объективным причинам, руководитель имел возможность возложить обязанности [Ж.] Н.Н. на другого работника, что исключило бы нарушения трудовых обязанностей возложенных на культорганизатора.
Представитель ответчика [А] Н.А. в судебном заседании поясняла, что до ухода в октябре 2018 года в отпуск, а затем на больничный, к [Ж.] Н.Н., каких-либо претензий по исполнению ею обязанностей, в том числе и по противопожарной безопасности не имелось.
Представленные ответчиком в материалы дела — служебная записка директора кафе Галсира, а также книга отзывов и предложений, заявлениями граждан по поводу грубого поведения … [Ж] Н.Н. в 2018 году (л.д.83, 107−114), не могут быть приняты во внимание, и не подтверждают неправомерного поведения истца на рабочем месте, поскольку в данном случае вышеуказанные заявления не повлекли никаких юридических последствий для истца, никаких служебных проверок по фактам указанным в заявлении работодателем не приводилось, каких-либо мер по заявлениям не принималось, к дисциплинарной ответственности [Ж.] Н.Н. не привлекалась.
Напротив, из трудовой книжки истца (л.д.149−154) следует, что у [Ж.] Н.Н. имеется награждение от МУК «КДЦ [Р]» приказом от 06 октября 2017 года за №183 «За активное участие в подготовке и проведении праздника «День леса». Однако в ходе проведения служебного расследования, указанные обстоятельства не были учтены.
Также, в ходе служебной проверки не нашло своего отражения и те обстоятельства, что проведенной внеплановой проверкой соблюдения требований пожарной безопасности в МУК «КДЦ [Р]», Отделом надзорной деятельности и профилактической работы по г. Гусь-Хрустальный, Гусь-Хрустальному и Судогодскому районам 27 декабря 2018 года, нарушений требований пожарной безопасности выявлено не был, что подтверждается информацией представленной данным Отделом от 23 апреля 2019 года (л.д.146) и актом проверки органом государственного контроля юридического лица от 28 декабря 2018 года (л.д.160)
В связи с вышеуказанными обстоятельствами, заявленные истцом требования о признании приказа N 44 от 25 марта 2019 года незаконным подлежат удовлетворению, при этом, суд исходит из того, что основанием к увольнению [Ж.] Н.Н. по п. 5 ч. 1 ст. 81 Трудового Кодекса РФ явились нарушения, выявленные ранее изданным приказом о привлечении к дисциплинарной ответственности, признанный судом незаконным, в связи с этим в настоящем случае отсутствует предусмотренное законом условие для увольнения работника по данному основанию — признак неоднократности неисполнения истцом без уважительных причин трудовых обязанностей.
Согласно ч.1 ст. 394 Трудового Кодекса Российской Федерации в случае признания увольнения или перевода на другую работу незаконными работник должен быть восстановлен на прежней работе.
Таким образом, [Ж.] Н.Н. подлежит восстановлению в прежней должности … с 27 марта 2019 года.
В соответствии с ч. 2 ст. 394 Трудового Кодекса Российской Федерации, в случае признания увольнения незаконным, орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за время вынужденного прогула.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 62 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2, средний заработок для оплаты времени вынужденного прогула определяется в порядке, предусмотренном статьей 139 Трудового Кодекса Российской Федерации.
В соответствии со ст. 139 Трудового Кодекса Российской Федерации для расчета средней заработной платы учитываются все предусмотренные системой оплаты труда виды выплат, применяемые у соответствующего работодателя независимо от источников этих выплат. При любом режиме работы расчет средней заработной платы работника производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 календарных месяцев, предшествующих периоду, в течение которого за работником сохраняется средняя заработная плата. При этом календарным месяцем считается период с 1-го по 30-е (31-е) число соответствующего месяца включительно (в феврале — по 28-е (29-е) число включительно).
Согласно части 3 статьи 139 Трудового Кодекса Российской Федерации расчет среднего заработка работника независимо от режима его работы производится исходя из фактически начисленной ему заработной платы и фактически отработанного им времени за 12 месяцев, предшествующих моменту выплаты.
Расчет среднего заработка при взыскании денежных сумм за время вынужденного прогула, исходя из пункта 9 Постановления Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года N 922 производится путем умножения среднего дневного заработка на количество дней вынужденного прогула. Средний дневной заработок, исчисляется путем деления суммы заработной платы, фактически начисленной за отработанные дни в расчетном периоде, включая премии и вознаграждения, на количество фактически отработанных в этот период дней.
Поскольку при рассмотрении настоящего дела, установлено, что увольнение истца было произведено ответчиком незаконно, в результате чего, истец был лишен возможности трудиться, суд приходит к выводу о том, что в пользу истца с ответчика подлежит взысканию заработная плата за время вынужденного прогула за период с 27 марта 2019 года про день вынесения судом решения в размере 32 730 рублей 42 копейки, из расчета 1 055 рублей 82 копейки — среднедневной заработок истца (согласно справки МУК «КДЦ [Р]» о размере среднемесячного заработка от 10 апреля 2019 года — л.д.115) х на 32 рабочих дня = 32 730 рублей 42 копейки.
В силу положений ст. 237 Трудового Кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон Трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации», размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учетом объема и характера причиненных работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.
Принимая во внимание, что в ходе судебного разбирательства нашло подтверждение нарушение работодателем прав работника, суд приходит к выводу о праве истца на взыскание компенсации морального вреда.
Определяя размер компенсации морального вреда, суд с учетом обстоятельств дела, требований разумности и справедливости приходит к выводу о взыскании с ответчика в пользу истца в счет возмещения компенсации морального вреда 10 000 рублей.
На основании изложенного и руководствуясь статьями 194−199 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд
решил:
Исковые требования [Ж.] Нины [Н.] удовлетворить частично.
Признать приказ муниципального учреждения культуры … городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]»№ 44 от 25 марта 2019 года о прекращении (расторжении) Трудового договора с [Ж.] [Н.] [Н.] незаконным.
Восстановить [Ж.] Нину Николаевну в должности культорганизатора в муниципальном учреждении культуры … городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» с 26 марта 2019 года.
Решение суда в части восстановления на работе подлежит немедленному исполнению.
Признать приказ муниципального учреждения культуры … городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» N 42 от 21 марта 2019 о наложении дисциплинарного взыскания на [Ж.] Нину Николаевну в виде замечания, незаконным.
Взыскать муниципального учреждения культуры … городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» в пользу [Ж] Нины [Н.] заработную плату за время вынужденного прогула по состоянию с 26 марта 2019 по 15 мая 2019 года в размере 32 730 (тридцать две тысячи семьсот тридцать) рублей 42 копейки.
Взыскать муниципального учреждения культуры … городское поселение «Культурно-досуговый центр «[Р]» в пользу [Ж] Нины [Н.] компенсацию морального вреда в размере 10 000 (десять тысяч) рублей.
В остальной части исковых требований [Ж]ой Н.Н. отказать.
Решение суда может быть обжаловано сторонами в апелляционном порядке во Владимирский областной суд через Судогодский районный суд в течение одного месяца со дня принятия решения судом в окончательной форме.
Председательствующий Т.И. [С.]
