ФКУЗ Медико-санитрная часть МВД РФ по Ивановской области: невыплата зарплаты

Дело № 2- 1490/2019

решение

именем Российской Федерации

07 октября 2019 г. г.Иваново

Октябрьский районный суд г. Иваново в составе:

председательствующего судьи [П.] М.Б.,

при секретаре [К.] О.Е.,

с участием помощника прокурора Октябрьского района города Иванова Эйюбовой Н.Б., истца [Г.] И.Н., представителя истца [П.] Е.В., представителей ответчика [Н.] О.В. и [И.] Н.В.,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску [Г.] [И.] [Н] к Федеральному казенному учреждению здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Ивановской области» о признании приказа об увольнении незаконным, и о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда,

установил:

[Г.] И.Н. обратилась в суд с иском к Федеральному казенному учреждению здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Ивановской области» (далее по тексту решения - ФКУЗ МСЧ) о признании приказа об увольнении незаконным, о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда. Исковые требования были мотивированы тем, что истец работала у ответчика в должности санитарки, приказом № была уволена по п. 8 ч. 1 ст. 77 Трудового Кодекса Российской Федерации (далее по тексту решения - ТК РФ). [Г.] И.Н считает свое увольнение незаконным, поскольку из содержания указанной правовой нормы следует, что главным условием прекращения Трудового договора по указанному основанию является наличие медицинского заключения, в соответствии с которым работнику необходим перевод на другую работу и только в случае отсутствия таковой работник подлежит увольнению. Ответчик не ознакомил работника с каким-либо медицинским заключением, более того, в 1997 году [Г.] И.Н. была освидетельствована врачебно- трудовой экспертной комиссией (втэк), согласно заключению которой она может работать санитаркой. С 1997 года вплоть до увольнения истец добросовестно работала в указанной должности. Неправомерными действиями ответчика истцу был причинен моральный вред, выразившийся в нравственный страданиях, испытываемых ею в связи с неожиданным и незаконным увольнением. Поскольку истец является <данные изъяты>, человеком предпенсионного возраста, трудоустроиться она не имеет возможности. Компенсацию причиненного ей морального вреда [Г.] И.Н. оценила в сумму 50000 руб. На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 234, 237, 391, 394 ТК РФ истец просила признать приказ № 182 л/с от 02.08.2019 об увольнении незаконным; восстановить её на работе в должности санитарки с 03.08.2019; взыскать с ответчика средний заработок за время вынужденного прогула с 03.08.2019 по день восстановления на работе; взыскать с ответчика компенсацию морального вреда в размере 50000 руб.

В судебном заседании [Г.] И.Н. и её представитель исковые требования поддержали, уточнив, что истец просит восстановить её на работе в должности санитарки госпиталя, с которой она и была уволена, средний заработок за время вынужденного прогула взыскать в размере 908, 36 руб. в день. При этом расчет среднего заработка, представленный ответчиком (л.д. 129), ни истец, ни её представитель не оспаривали. Дополнительно представитель истца [П.] Е.В. пояснил, что ссылки представителей ответчика на результаты специальной оценки условий труда (далее по тексту - СОУТ) как на основание увольнения, являются несостоятельными, поскольку таковая регулирует лишь обязанности работодателя по обеспечению безопасности работников на рабочем месте и не может являться причиной увольнения. Не регулируются вопросы по установлению, изменению или прекращению трудовых отношений между работником и работодателем и Санитарными правилами 2.2.9.2510-09 «Гигиенические требования к условиям труда инвалидов», утвержденными постановлением Главного санитарного врача Российской Федерации № 30 от 18.05.2009 (далее по тексту - СП 2.2.9.2510-09), на которые ответчик ссылается в своих возражениях. Ответчик не представил какого-либо медицинского заключения, в соответствии с которым истцу было бы невозможно исполнять трудовые обязанности по должности санитарки. Более того, ответчик представил два медицинских заключения (от 2018 и 2019 годов), составленных по результатам периодических медицинских осмотров [Г.] И.Н., проведенных работодателем в соответствии с требованиями приказа Минздравсоцразвития № 302н от 12.04.2011 «Об утверждении перечней вредных и (или) опасных производственных факторов и работ, при выполнении которых проводятся обязательные предварительные и периодические медицинские осмотры (обследования)». Согласно представленным ответчиком заключениям никаких противопоказаний для исполнения [Г.] И.Н. обязанностей по должности санитарки госпиталя выявлено не было, несмотря на то, что её трудовая деятельность осуществляется во вредных условиях труда. За весь период работы истца у ответчика в должности санитарки (с 1998 года по день увольнения) законодатель неоднократно менял подход к методике оценки условий труда по занимаемой истцом должности, но изменение действующего законодательства в области СОУТ не может являться основанием для увольнения работника по указанному основанию. Тем более, что работодатель не предпринял каких-либо мер по улучшению условий труда <данные изъяты> либо по снижению вредных факторов на таком рабочем месте. Поэтому действия ответчика по увольнению [Г.] И.Н. являются незаконными и истец подлежит восстановлению на работе.

Представители ответчика против иска возражали по следующим основаниям. По результатам проведенной в ФКУЗ МСЧ в июле 2019 года СОУТ на рабочем месте санитарки госпиталя были установлены вредные условия труда с итоговым классом 3.2. У работодателя имелись объективные достоверные сведения о наличии у истца инвалидности, установленной бессрочно (справка ВТЭК от 1997 года), индивидуальная программа реабилитации инвалида (далее по тексту решения - ИПР) у [Г.] И.Н. отсутствовала. Поскольку в соответствии с СП 2.2.9.2510-09 противопоказанными для трудоустройства инвалидов являются условия труда, характеризующиеся наличием вредных производственных факторов, превышающих гигиенические нормативы и оказывающих неблагоприятное воздействие на организм работающего, [Г.] И.Н. не могла продолжать свою трудовую деятельность на указанном рабочем месте. По мнению ответчика, установление факта инвалидности органом медико-социальной экспертизы является самостоятельным видом медицинского заключения, поэтому у работодателя имелись объективные достоверные сведения о наличии у истца инвалидности, при которой выполнение работы по должности санитарки исключено. Законодательством не установлена обязанность работодателя направлять инвалида на переосвидетельствование для получения нового медицинского заключения либо для разработки и получения ИПР, сама [Г.] И.Н. такой возможностью не воспользовалась, несмотря на то, что за два месяца до увольнения инженером по охране труда с ней проводилась беседа. Таким образом, из имеющихся у работодателя документов однозначно следовало, что истец в силу прямого указания закона не может выполнять трудовую функцию на прежнем рабочем месте. На момент увольнения 02.08.2019 вакантных рабочих мест, на которых были бы установлены оптимальные и допустимые для истца условия труда, у ответчика не имелось, о чем истцу было выдано соответствующее уведомление. Таким образом, перевод работника, являющегося инвалидом, на другое рабочее место был невозможен в силу объективных причин, как и продолжение им работы во вредных условиях труда. Полагая, что процедура увольнения [Г.] И.Н. работодателем была соблюдена, оснований для удовлетворения её исковых требований не имеется, представители ответчика просили отказать в удовлетворении иска в полном объеме.

Выслушав пояснения сторон, заключение прокурора, который полагал, что иск является обоснованным и [Г.] И.Н. подлежит восстановлению на работе с выплатой среднего заработка за время вынужденного прогула и компенсации морального вреда в разумных пределах, изучив и оценив доказательства, имеющиеся в деле, суд приходит к выводу об обоснованности исковых требований [Г.] И.Н.

При рассмотрении дела судом установлено, что заключением <данные изъяты>, что подтверждается копией справки установленной формы (л.д. 15) и сторонами по делу не оспаривалось. Согласно заключению от 20.05.1998 об условиях и характере труда, содержащемуся в указанной справке, истец может работать санитаркой. [К.] следует из записей, содержащихся в трудовой книжке истца (л.д. 7-14), с 01.06.1998 [Г.] И.Н. работала у ответчика (и его правопредшественников) в должности санитарки различных структурных подразделений, что представителями ответчика не оспаривалось. То есть на момент возникновения трудовых отношений между сторонами работник уже имел статус инвалида и определенные ограничения в труде. 01.12.2018 между [Г.] И.Н и ФКУЗ МСЧ был заключен трудовой договор № 15, в соответствии с п. 2 которого [Г.] И.Н. принята на должность санитарки госпиталя (приемного покоя для сопровождения больных) с 01.06.1998 бессрочно (л.д. 33). Впоследствии в указанный трудовой договор вносились различные изменения и дополнения (л.д. 34, 35, 36, 38). Дополнительным соглашением № 15-4 от 04.04.2018 [Г.] И.Н. была назначена на должность санитарки (л.д. 37). Из пояснений представителей ответчика следует, что структурным подразделением, в котором [Г] И.Н. занимала должность санитарки, является госпиталь (л.д. 71-88).

Приказом № 182 л/с от 02.08.2019 [Г.] И.Н. была уволена с должности санитарки госпиталя по п. 8 ч. 1 ст. 77 ТК РФ (л.д. 28). В качестве оснований увольнения в приказе № 182 л/с указаны справка МСЭ серии ВТЭ-287 № 072794 от 08.06.1997, карта № 46-198 СОУТ от 25.06.2019, трудовой договор от 01.12.2008 № 15.

В соответствии с п. 8 ч. 1 ст. 77 ТК РФ одним из оснований прекращения Трудового договора является отсутствие у работодателя соответствующей работы (части 3 и 4 ст. 73 ТК РФ). В силу ч. 3 ст. 73 ТК РФ если в соответствии с медицинским заключением работник нуждается во временном переводе на другую работу на срок более четырех месяцев или в постоянном переводе, то при его отказе от перевода либо отсутствии у работодателя соответствующей работы трудовой договор прекращается в соответствии с п. 8 ч. 1 т. 77 настоящего Кодекса.

Согласно ч.1 ст.76 и ч. 2 ст. 212 ТК РФ на работодателе лежит обязанность обеспечить недопущение работников к исполнению ими трудовых обязанностей в случае медицинских противопоказаний. Пунктом 4.2 СП 2.2.9.2510-09 установлено, что Ф)

противопоказанными для трудоустройства инвалидов являются условия труда, характеризующиеся наличием вредных производственных факторов, превышающих гигиенические нормативы и оказывающих неблагоприятное воздействие на организм работающего и/или его потомство, и условия труда, воздействие которых в течение рабочей смены (или ее части) создает угрозу для жизни, высокий риск возникновения тяжелых форм острых профессиональных поражений, в том числе биологические факторы (патогенные микроорганизмы и продукты их жизнедеятельности). Условия труда на рабочих местах инвалидов должны соответствовать Индивидуальной программе реабилитации инвалида, разрабатываемой Бюро медико-социальной экспертизы. Показанными условиями труда для трудоустройства инвалидов в соответствии с п. 4.3 указанных СП 2.2.9.2510-09 являются: оптимальные и допустимые санитарно-гигиенические условия производственной среды по физическим (шум, вибрация, инфразвук, электромагнитные излучения, пыль, микроклимат), химическим (вредные вещества, вещества-аллергены, аэрозоли и др.) и биологическим (микроорганизмы, включая патогенные, белковые препараты) факторам; работа с незначительной или умеренной физической, динамической и статической нагрузкой, в отдельных случаях с выраженной физической нагрузкой; работа преимущественно в свободной позе, сидя, с возможностью смены положения тела, в отдельных случаях - стоя или с возможностью ходьбы; рабочее место, соответствующее эргономическим требованиям; работа, не связанная со значительными перемещениями (переходами).

В отношении рабочего места санитарки ответчиком была проведена СОУТ. Согласно карте СОУТ № 46-198 от 25.06.2019 итоговый класс условий труда определен как 3.2, то есть вредный, возможность применения труда инвалидов на данной должности не допускается. Данный вывод подтвержден решением комиссии СОУТ от 02.08.2019 (л.д. 41-42). [Г.] И.Н. 02.08.2019 была уведомлена об отсутствии у работодателя работы (вакансий) для перевода на работу, рекомендованную медицинским заключением (л.д. 29). Согласно справке ФКУЗ МСЧ от 13.09.2019 (л.д. 68) у ответчика по состоянию на 02.08.2019 имелись вакансии, для занятия которых либо требовалось специальное образование (врач, акушерка, медицинская сестра), либо вакансии с аналогичным классом условий труда (вредным). Указанные обстоятельства подтверждаются сводной ведомостью результатов проведения СОУТ (л.д. 130-148) и истцом не оспаривались.

Таким образом, на момент увольнения [Г.] И.Н. ответчик располагал единственным документом, который, по его мнению, подтверждал невозможность продолжения истцом трудовой деятельности на занимаемой должности санитарки - справкой серии ВТЭ-287 № 072794 от 08.04.1997, в которой содержалась информация о том, что [Г.] И.Н. может работать санитаркой. Кроме того, как следует из заключений по результатам периодических медицинских осмотров истца, которые проводились в 2018 году и в 2019 году в соответствии с приказом Минздравсоцразвития России от 12.04.2011 № 302н, медицинские противопоказания для работы истца выявлены не были (л.д. 163, 177). При этом ИПР у <данные изъяты> отсутствовала, о чем работодателю было известно. Поэтому суд считает, что работодатель при наличии медицинских документов, содержащих противоречащие СП 2.2.9.2510-09 сведения, обязан был предпринять соответствующие меры к установлению наличия у работника противопоказаний к осуществлению определенного вида трудовой деятельности и степени ограничения способности к трудовой деятельности. Несмотря на то, что ИПР может не содержать рекомендаций о показанных и противопоказанных инвалиду условиях труда, в соответствии с положениями ст. 11 Федерального закона от 24.11.1995 № 181-ФЗ (в редакции от 29.07.2018) «О социальной защите инвалидов в Российской Федерации» федеральные учреждения медико-социальной экспертизы направляют выписки из индивидуальной программы реабилитации или абилитации инвалида в соответствующие органы исполнительной власти, органы местного самоуправления, организации независимо от их организационно-правовых форм, на которые возложено проведение мероприятий, предусмотренных индивидуальной программой реабилитации или абилитации инвалидов. Поэтому ответчик был не лишен возможности запросить соответствующие сведения у учреждения медико-социальной экспертизы. Тем более, что в соответствии с приказом Минтруда России от 04.08.2014 № 515 «Об утверждении методических рекомендаций по перечню рекомендуемых видов трудовой и профессиональной деятельности инвалидов с учетом нарушенных функций и ограничений их жизнедеятельности» должность санитарки включена в перечень рекомендуемых инвалидам профессий и должностей с учетом нарушенных функций и ограничений их жизнедеятельности.

Проанализировав доказательства, представленные сторонами в их совокупности, суд приходит к твердому убеждению, что работодатель не исполнил возложенной на него законодателем обязанности по созданию необходимых условий труда для инвалидов, формально подошел к исполнению требований ст.ст. 73, 77 ТК РФ и не воспользовался своим правом на отстранение работника от работы в соответствии со ст. 76 ТК РФ до устранения обстоятельств, явившихся основанием для такого отстранения. Поэтому суд считает требования [Г.] И.Н. о признании приказа № 182 л/с от 02.08.2019 незаконным обоснованными в части увольнения истца, в связи с чем [Г.] И.Н. подлежит восстановлению на работе в должности санитарки госпиталя с 03.08.2019.

Поскольку в соответствии со ст. 394 ТК РФ орган, рассматривающий индивидуальный трудовой спор, принимает решение о выплате работнику среднего заработка за все время вынужденного прогула, следовательно, взысканию с ответчика в пользу истца подлежит средний заработок за период с 03.08.2019 по день вынесения настоящего решения, исчисленный в соответствии со ст. 139 ТК РФ. Так как истец и её представитель не оспаривали расчет среднего заработка, произведенный ответчиком, суд считает возможным для определения его размера, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца, применить данные расчета ФКУЗ МСЧ (л.д. 129), согласно которому средний дневной заработок истца составляет 868, 98 руб. Таким образом, в пользу истца полежит взысканию средний заработок за время вынужденного прогула с 03.08.2019 по 07.10.2019 в сумме 57352, 68 руб. (868, 98 х 66 дней).

Так как судом установлено, что увольнение истца являлось незаконным, суд считает, что в соответствии с ч. 9 ст. 394 ТК РФ имеются основания для взыскания с ответчика в пользу работника денежной компенсации морального вреда, причиненного последнему незаконными действиями работодателя. Однако, размер истребуемой истцом компенсации морального вреда в сумме 50 000 руб. является, по мнению суда, завышенным, а кроме того, ничем не обоснованным. Поэтому, принимая во внимание степень вины работодателя, который является казенным учреждением, деятельность которого финансируется из федерального бюджета, а также особенности обстоятельств, связанных с увольнением истца, суд приходит к выводу, что размер компенсации, о взыскании которой просит истец, явно не соответствует степени её нравственных страданий. Поэтому суд считает возможным уменьшить размер компенсации морального вреда, подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца, до 3000 руб.

В соответствии с п. 1 ст. 103 ГПК РФ государственная пошлина, от уплаты которой истец был освобожден, взыскивается с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований. В этом случае государственная пошлина зачисляется в соответствующий бюджет согласно нормативам отчислений, установленным бюджетным законодательством Российской Федерации. Поскольку судом удовлетворены несколько требований истца: неимущественного характера (о признании увольнения незаконным и восстановлении на работе), имущественного характера (о взыскании среднего заработка), также требование истца неимущественного характера о взыскании компенсации морального вреда, поэтому взысканию с ответчика в доход бюджета городского округа Иваново подлежит государственная пошлина по каждому из удовлетворенных требований отдельно, всего в размере 2 520, 58 руб. (1 920, 58 + 300 + 300).

В соответствии со ст. 21 ГПК РФ, решение суда в части восстановления [Г.] И.Н. на работе подлежит немедленному исполнению.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 194-199 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования [Г.] [И.] [Н.] удовлетворить частично.

Признать приказ № 182 л/с от 02.08.2019 в части увольнения [Г.] [И.] [Н.] незаконным, восстановить [Г.] Ирину Николаевну в должности санитарки госпиталя Федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Ивановской области» с 07.10 2019.

Взыскать с Федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Ивановской области» в пользу [Г] [И.] [Н.] средний заработок за время вынужденного прогула с 03.08.2019 по 07.10.2019 в размере 57352 руб. 68 коп. и компенсацию морального вреда в размере 3000 руб. 00 коп.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Взыскать с Федерального казенного учреждения здравоохранения «Медико-санитарная часть Министерства внутренних дел Российской Федерации по Ивановской области» в доход бюджета городского округа Иваново государственную пошлину в размере 2 520 руб. 58 коп.

Настоящее решение в части восстановления [Г.] [И.] [Н.] на работе подлежит немедленному исполнению.

Решение может быть обжаловано в Ивановский областной суд через Октябрьский районный суд города Иваново в течение месяца со дня принятия решения суда в окончательной форме.

Судья [П.] м.б.

<данные изъяты>