ООО Кока-Кола ЭичБиСи Евразия: невыплата зарплаты
66rs0006-01-2021-002751-46
№ 2-3152/2021
решение
Именем Российской Федерации
г. Екатеринбург 17 августа 2021 года
Орджоникидзевский районный суд города Екатеринбурга в составе председательствующего судьи [Л.] е.а. при секретаре [К.] а.д. рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску [Г.] л. и. к обществу с ограниченной ответственностью «Кока-Кола Эйч БиСи Евразия» о взыскании задолженности по оплате за сверхурочную работу, компенсации морального вреда,
установил:
[Г.] л.и. обратилась с иском к ооо «Кока-Кола Эйч БиСи Евразия» о взыскании задолженности по оплате за сверхурочную работу, компенсации морального вреда.
в обоснование иска указано, что на основании Трудового договора < № > от 17 ноября 1997 года истец была принята к ответчику на работу к ответчику. Дополнительными соглашениями к трудовому договору от 31 мая 2013 года и 03 марта 2016 года на рабочем месте истца были установлены компенсации за работу во вредных условиях труда (установлена 36-часовая рабочая неделя, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск продолжительностью 7 календарных дней, ежемесячная надбавка к заработной плате 8% тарифной ставки (оклада)). В 2018 году ответчик провел специальную оценку условий труда на рабочем месте истца, согласно карте специальной оценки условий труда < № > по рабочему месту установлен класс условий труда 3.2. (вредные условия труда). По итогам спецоценки была установлена доплата за работу во вредных условиях труда в размере 8% от оклада (тарифной ставки), однако, с 01 мая 2019 года прекращено предоставление 36-часовой рабочей недели. Истец считает, что после проведения специальной оценки условий труда в 2018 году на рабочем месте сохраняются вредные условия труда, следственно, оплата труда должна производится исходя из 36-часовой рабочей недели, а не из 40-часовой недели. Таким образом, работник должен был работать в режиме 36-часовой рабочей недели, а фактически работал по 40 часов в неделю, разница в 4 часа в неделю является сверхурочной работой. Задолженность работодателя за сверхурочную работу с учетом районного коэффициента за период с июня 2020 года по апрель 2021 года составляет 45 890 рублей 68 копеек. Работодатель ежемесячно своими действиями - лишением ранее установленных компенсаций за вредные условия труда и несвоевременной выплатой работнику денежных компенсаций за вредные условия труда - причинял работнику моральный вред, который выразился в нравственных страданиях, негативных эмоциях, пережитого чувства несправедливости в связи с неполучением части заработной платы, выполнением сверхурочной работы. На основании изложенного истец просил взыскать с ответчика задолженность по оплате за сверхурочную работу за период с июня 2020 года по апрель 2021 года в размере 45 890 рублей 68 копеек, компенсацию морального вреда 5 000 рублей.
в судебном заседании 17 августа 2021 года представителем истца заявлено об уменьшении исковых требований, с учетом которых истец просит взыскать с ответчика задолженность по оплате за сверхурочную работу за период с июня 2020 года по март 2021 года в размере 54 113 рублей 99 копеек, а также компенсацию морального вреда 5 000 рублей.
Истец [Г.] л.и. в судебное заседание не явилас, извещена надлежащим образом, причины неявки неизвестны.
Представитель истца [С.] т.а., действующий на основании доверенности, в судебном заседании исковые требования с учетом уменьшения поддержал, суду пояснил, что класс вредности у истца не изменился. Доводы ответчика о пропуске истцом срока на обращение в суд противоречат положениям ст. 392 Трудового Кодекса Российской Федерации. Довод ответчика, что между работником и работодателем было заключено дополнительное соглашение от 18 февраля 2019 года, по которому работник был лишен части льгот за работу во вредных условиях труда, не может быть принят во внимание, поскольку трудовым законодательством установлено, какие льготы и компенсации должны быть установлены работнику во вредных условиях труда. У сторон Трудового договора отсутствует законное право аннулировать права работника просто путем подписания дополнительного соглашения. Просил исковые требования удовлетворить.
Представитель ответчика Хасанов а.о., действующий на основании доверенности, в судебном заседании возражал против удовлетворения исковых требований указывая, что истец обратился в суд с пропуском установленного ст. 392 Трудового Кодекса Российской Федерации срока. С 01 мая 2019 года по настоящее время истец ежемесячно получал заработную плату и расчетные листы, следовательно, знал о размере оплаты труда в соответствии с условиями Трудового договора. В данном случае между работником и работодателем возник индивидуальный трудовой спор относительно того подлежит ли применению к их правоотношениям положения п. 3 ст.15 Закона №421- фз. Поскольку спор между работником и работодателем никак не связан с взысканием заработной платы, то ч. 2 ст. 392 Трудового Кодекса Российской Федерации, на которую ссылается истец, не подлежит применению, а применяется в данном случае ч. 1 ст. 392 Трудового Кодекса Российской Федерации, согласно которой срок исковой давности для разрешения индивидуального Трудового спора составляет 3 месяца и исчисляется такой срок со дня, когда работник узнал или должен был узнать о нарушении своего права. Обратившись в суд 31 мая 2021 года, истец сделал это за пределами установленного срока, что является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении его требований. В спорный период истец работал в режиме 40-часовой рабочей недели и к сверхурочной работе не привлекался. В соответствии с положениями ст.ст. 92, 117, 147 Трудового Кодекса Российской Федерации лицам, работающим в условиях труда подкласса 3.2. сокращенная продолжительность рабочего времени не предоставляется. 18 февраля 2019 года между истцом и ответчиком заключено дополнительное соглашение к трудовому договору, в соответствии с которым истцу установлена 40-часовая продолжительность рабочей недели. В соответствии с Правилами внутреннего Трудового распорядка, утвержденными 19 апреля 2013 года и 15 мая 2020 года, в филиале установлена 40-часовая продолжительность рабочей недели. Основания установления 40-часовой рабочей недели: карта специальной оценки условий труда < № >, утвержденная протоколом от 26 декабря 2018 года и дополнительное соглашение к трудовому договору от 18 февраля 2019 года, истцом не оспариваются. Положения п. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз, на которые ссылается истец, не подлежат применению в настоящем случае, поскольку применяются в течение переходного периода, который предполагает, что, если на день вступления в силу указанного закона работнику предоставляются гарантии и компенсации, установленные ранее проведенной аттестацией рабочих мест, то такие гарантии и компенсации сохраняются до момента проведения специальной оценки условий труда. В 2018 году в филиале ответчика в г. Екатеринбурге в порядке, установленном законодательством, проведена специальная оценка условий труда, результаты которой утверждены протоколом от 26 декабря 2018 года. Положения ст. 92, ч. 2 ст. 219 Трудового Кодекса Российской Федерации обладают большей юридической силой, чем положения п. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз, в связи с чем последние в силу ч. 3 ст. 5 Трудового Кодекса Российской Федерации не подлежит применению. Также сравнение аттестации рабочих мест (действовавшей до проведения специальной оценки условий труда) и специальной оценки условий труда на рабочем месте истца показывает, что в условиях труда произошли изменения (они не сохранились), а именно: по фактору «шум» по итогам аттестации рабочего места время воздействия повышенного шума составляло 87, 5%, а по итогам специальной оценки условий труда время такого воздействия составляет уже 26, 25%; по фактору «тяжесть труда» по итогам аттестации рабочего места процент нахождения работник в позе стоя составлял 60%, а по итогам специальной оценки условий труда такой процент составил до 25%. Таким образом, условия труда на рабочем месте истца не сохранились, оснований для применения положений п. 3 ст. 15 Закона № 421-фз не имеется. Истец продолжает и по настоящее время работать в новых условиях труда, от выполнения должностных обязанностей не отказывается, что свидетельствует о его согласии с произошедшими изменениями. Требования о компенсации морального вреда удовлетворению не подлежат, поскольку трудовые права истца не нарушены, доказательства несения физических и нравственных страданий истцом не представлены, кроме того, не доказана вина работодателя. Просил отказать в удовлетворении исковых требований.
Заслушав представителей сторон, исследовав письменные материалы дела и оценив представленные сторонами доказательства в их совокупности по правилам ст. 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд приходит к следующему.
в соответствии с ч. 1 ст. 219 Трудового Кодекса Российской Федерации каждый работник имеет право, в том числе на: рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда; получение достоверной информации от работодателя, соответствующих государственных органов и общественных организаций об условиях и охране труда на рабочем месте, о существующем риске повреждения здоровья, а также о мерах по защите от воздействия вредных и (или) опасных производственных факторов; гарантии и компенсации, установленные в соответствии с данным Кодексом, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда.
До вступления в силу Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 426-фз «о специальной оценке условий труда» и Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз «о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «о специальной оценке условий труда», гарантии и компенсации предоставлялись работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, на основании аттестации рабочих мест в соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 20 ноября 2008 года № 870 «Об установлении сокращенной продолжительности рабочего времени, ежегодного дополнительно оплачиваемого отпуска, повышенной оплаты труда работникам, занятым на тяжелых работах, работах с вредными и (или) опасными и иными особыми условиями труда». Данным постановлением сокращенная продолжительность рабочего времени предоставлялась работникам, занятым как на работах с вредными, так и (или) с опасными и иными особыми условиями труда. Названное постановление признано утратившим силу в связи с изданием постановления Правительства Российской Федерации от 30 июля 2014 года № 726.
Отнесение условий труда на рабочих местах к вредным и (или) опасным условиям труда до 01 января 2014 года осуществлялось на основании аттестации рабочих мест, которая проводилась в соответствии с приказом Министерства здравоохранения и социального развития Российской Федерации от 26 апреля 2014 года № 342н «Об утверждении Порядка проведения аттестации рабочих мест по условиям труда» не реже одного раза в пять лет. Данный документ утратил силу с 01 января 2014 года в связи с изданием Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 426-фз «о специальной оценке условий труда».
Вступившими в законную силу 01 января 2014 года Федеральным законом от 28 декабря 2013 года № 426-фз и Федеральным законом от 28 декабря 2013 года № 421-фз установлены правовые и организационные основы и порядок проведения специальной оценки условий труда, а также внесены изменения в Трудовой кодекс Российской Федерации, устанавливающие дифференцированный подход к определению вида и объема гарантий и компенсаций, предоставляемых работникам, занятым на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (ст. ст. 92, 117, 147 Трудового Кодекса Российской Федерации) с учетом результатов именно специальной оценки условий труда.
Однако, в силу ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз при реализации в соответствии с положениями Трудового Кодекса Российской Федерации в отношении работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, компенсационных мер, направленных на ослабление негативного воздействия на их здоровье вредных и (или) опасных факторов производственной среды и Трудового процесса (сокращенная продолжительность рабочего времени, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск либо денежная компенсация за них, а также повышенная оплата труда), порядок и условия осуществления таких мер не могут быть ухудшены, а размеры снижены по сравнению с порядком, условиями и размерами фактически реализуемых в отношении указанных работников компенсационных мер по состоянию на день вступления в силу настоящего Федерального закона при условии сохранения соответствующих условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых компенсационных мер.
Из приведенной нормы следует, что для тех работников, которые работали до изменения правового регулирования, проведения специальной оценки условий труда, в части предоставления гарантий при работе во вредных условиях труда, предусмотрены дополнительные гарантии, в том числе в виде сохранения права на сокращенную продолжительность рабочего времени.
Для реализации в отношении конкретного работника положений указанной нормы (запрет на ухудшение порядка и условий осуществления компенсационных мер, запрет на снижение размеров компенсационных мер) необходимо наличие совокупности следующих юридически значимых обстоятельств: 1) занятость работника на работах с вредными и (или) опасными условиями труда; 2) фактическая реализация работодателем в отношении работника по состоянию на день вступления в силу названного Федерального закона (01 января 2014 года) компенсационных мер, направленных на ослабление негативного воздействия на их здоровье вредных и (или) опасных факторов производственной среды и Трудового процесса (сокращенная продолжительность рабочего времени, ежегодный дополнительный оплачиваемый отпуск либо денежная компенсация за них, а также повышенная оплата труда 3) сохранение соответствующих условий труда на рабочем месте, явившихся основанием для назначения реализуемых компенсационных мер.
Обязанность по предоставлению доказательств, обосновывающих законность уменьшения компенсационных выплат (компенсационных мер), в частности доказательств, что условия труда истца улучшились по сравнению с существовавшими до проведения специальной оценки условий труда лежит на работодателе.
Судом установлено, что трудовые отношения между сторонами возникли на основании Трудового договора < № > от 17 ноября 1997 года.
Дополнительным соглашением от 31 мая 2013 года стороны поименовали должность истца как оператор отдела качества в производственном отделе (л.д. 7-10). Этим же соглашением истцу установлена 36-часова рабочая неделя, доплата за вредные условия труда 8 % от должностного оклада, дополнительный оплачиваемые отпуск продолжительностью 7 календарных дней.
Аналогичные положения о компенсациях за вредные условия труда согласованы сторонами и в дополнительном соглашении от 03 марта 2016 года (л.д. 11).
Дополнительным соглашением от 29 ноября 2013 года должность истца поименована как оператор сиропного отделения в производственном отделе, а дополнительным соглашением от 01 июля 2019 года как оператор вспомогательного производства.
в судебном заседании стороны не оспаривали, что до момента проведения специальной оценки условий труда в 2018 году истец продолжал работать на рабочих местах, на которые составлена карта аттестации < № >, утвержденная 01 февраля 2010 года, которой определён класс условий труда рабочего места - 3.1.
По результатам проведенной 21 декабря 2018 года в филиале ооо «Кока-Кола Эйч БиСи Евразия» в г. Екатеринбурге специальной оценки условий труда, результаты которой утверждены на заседании комиссии 26 декабря 2018 года, условия труда оператора сиропного отделения отнесены к классу условий труда 3.2, что следует из карты < № > специальной оценки условий труда.
Дополнительным соглашением от 18 февраля 2019 года к трудовому договору, заключенному с истцом, помимо прочего изменена продолжительность рабочего времени – с 36 часов на 40 часов.
Указанное изменение, в соответствии с пояснениями стороны ответчика, произведено в связи с тем, что в силу ст. 92 Трудового Кодекса Российской Федерации (в ред. федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз) сокращенная продолжительность рабочего времени (не более 36 часов в неделю) устанавливается для только работников, условия труда на рабочих местах которых по результатам специальной оценки условий труда отнесены к вредным условиям труда 3 или 4 степени или опасным условиям труда, в то время как условия труда истца к ним не относятся.
Вместе с тем, доказательств, обосновывающих законность уменьшения компенсационных выплат (компенсационных мер), в частности доказательств, что условия труда истца улучшились по сравнению с существовавшими до проведения специальной оценки условий труда ответчиком не представлено.
Из представленных сторонами доказательств следует, что, начиная с 2009 года и по декабрь 2018 года условия труда истца относились к классу 3.1, а с момента проведения специальной оценки условий труда (21 декабря 2018 года) и по настоящее время условия труда истца отнесены к классу 3.2, что указывает на отсутствие существенных изменений (улучшений) условий труда работника.
Согласно ст. 14 Закона № 426-фз условия труда по степени вредности и (или) опасности подразделяются на четыре класса - оптимальные, допустимые, вредные и опасные условия труда. Вредными условиями труда (3-й класс) являются условия труда, при которых уровни воздействия вредных и (или) опасных производственных факторов превышают уровни, установленные нормативами (гигиеническими нормативами) условий труда, в том числе: подкласс 3.2 (вредные условия труда 2 степени) - условия труда, при которых на работника воздействуют вредные и (или) опасные производственные факторы, уровни воздействия которых способны вызвать стойкие функциональные изменения в организме работника, приводящие к появлению и развитию начальных форм профессиональных заболеваний или профессиональных заболеваний легкой степени тяжести (без потери профессиональной трудоспособности), возникающих после продолжительной экспозиции (пятнадцать и более лет).
в соответствии с п. 93 Методики проведения специальной оценки условий труда, Классификатора вредных и (или) опасных производственных факторов, формы отчета о проведении специальной оценки условий труда и инструкции по ее заполнению, утв. приказом Минтруда России от 24 января 2014 года № 33н, итоговый класс (подкласс) условий труда на рабочем месте устанавливается по наиболее высокому классу (подклассу) вредности и (или) опасности одного из имеющихся на рабочем месте вредных и (или) опасных факторов.
Исходя из этого, класс (подкласс) условий труда определяется по показателю, для которого определена наиболее высокая степень вредности.
Изменение на рабочем месте нескольких производственных факторов при сохранении одного вредного производственного фактора само по себе не может свидетельствовать об улучшении условий труда работника в целом, если итоговый класс (подкласс) условий его труда не изменился.
Доводы представителя ответчика о том, что условия труда истца улучшились по итогам специальной оценки условий труда по факторам «шум» и «тяжесть труда», суд находит несостоятельными, так как в данном случае об улучшении условий труда может свидетельствовать только уменьшение итогового класса (подкласса) условий труда на рабочем месте по результатам специальной оценки условий труда.
Класс 3 на рабочем месте истца сохранен, подкласс 3.1 не сохранен в связи с установлением подкласса 3.2, следовательно, не смотря на изменение отдельных факторов производственной среды и Трудового процесса, в том числе и в сторону их улучшения, в конечном итоге условия труда работника не позволили отнести их к иному итоговому классу, на работника продолжают воздействовать вредные и (или) опасные производственные факторы, после воздействия которых измененное функциональное состояние организма работника восстанавливается, как правило, при более длительном, чем до начала следующего рабочего дня (смены), прекращении воздействия данных факторов, и увеличивается риск повреждения здоровья.
Также несостоятельными суд находит и доводы представителя ответчика о том, что изменение предоставляемых истцу гарантий и компенсаций в данном случае возможно в связи с изменением нормативного регулирования спорных правоотношений и подписанием дополнительных соглашений к трудовому договору.
Из буквального содержания ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз следует, что ни порядок, ни условия, ни размеры фактически реализуемых в отношении работников гарантий не могли быть ухудшены при сохранении соответствующих условий труда на рабочих местах после 01 января 2014 года. В данном случае подкласс 3.1 на рабочем месте истца сохранен и улучшения условий труда не произошло.
Заключение между сторонами дополнительного соглашения к трудовому договору, предусматривающего фактически снижение истцу прав и гарантий в связи с занятостью на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (отмена сокращенной продолжительности рабочего времени), в соответствии со ст. 9 Трудового Кодекса Российской Федерации не имеет правового значения для разрешения спора. Поскольку несмотря на отсутствие факта самостоятельного оспаривания условий дополнительного соглашения в силу прямого указания закона трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы Трудового права. В данном случае условия дополнительного соглашения от 18 февраля 2019 года противоречат ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз и не подлежат применению. Указанной норме не могут противоречить и локальные нормативные акты работодателя, который обязан был реализовать данные положения в отношении работников, условия труда на рабочих местах которых не изменились.
Сохранение компенсационных мер в отношении истца не может расцениваться как дискриминация в сфере труда по смыслу ч. 1-3 ст. 3 Трудового Кодекса Российской Федерации, по отношению к работникам трудовые отношения с которыми заключены после 01 января 2014 года, замещающим должности, аналогичные должности истца и выполняющим аналогичные трудовые функции с учетом специального правового регулирования, предусмотренного нормой ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз «о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «о специальной оценке условий труда», направленного на сохранение объема компенсационных мер в отношении работников, фактически занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, работающих по трудовым договорам по состоянию на день вступления в силу названного Федерального закона.
Доводы ответчика о том, что истец не может предъявлять требования о взыскании денежных средств за сверхурочную работу без оспаривания результатов специальной оценки условий труда, суд находит несостоятельными, поскольку в данном случае условия труда истца не изменились в сторону улучшения, подкласс 3.1 на рабочем месте истца изменен на подкласс 3.2, что истцом не оспаривается, так же как и результаты специальной оценки условий труда, следовательно, в силу ч. 3 ст. 15 Федерального закона от 28 декабря 2013 года № 421-фз виды и достигнутые размеры предоставляемых истцу гарантий и компенсаций должны сохраняться до улучшения условий труда, чего в настоящее время не произошло.
Разрешая требование истца о взыскании с ответчика оплаты за сверхурочную работу за период с июня 2020 года по март 2021 года в размере 54 113 рублей 99 копеек, суд руководствуется следующим.
Сверхурочная работа - работа, выполняемая работником по инициативе работодателя за пределами установленной для работника продолжительности рабочего времени: ежедневной работы (смены), а при суммированном учете рабочего времени - сверх нормального числа рабочих часов за учетный период (ст. 99 Трудового Кодекса Российской Федерации).
Согласно ст. 152 Трудового Кодекса Российской Федерации сверхурочная работа оплачивается за первые два часа работы не менее чем в полуторном размере, за последующие часы - не менее чем в двойном размере. Конкретные размеры оплаты за сверхурочную работу могут определяться коллективным договором, локальным нормативным актом или трудовым договором.
в силу ст. 104 Трудового Кодекса Российской Федерации, когда по условиям производства (работы) у индивидуального предпринимателя, в организации в целом или при выполнении отдельных видов работ не может быть соблюдена установленная для данной категории работников (включая работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда) ежедневная или еженедельная продолжительность рабочего времени, допускается введение суммированного учета рабочего времени с тем, чтобы продолжительность рабочего времени за учетный период (месяц, квартал и другие периоды) не превышала нормального числа рабочих часов. Учетный период не может превышать один год, а для учета рабочего времени работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, - три месяца.
Письмом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 31 августа 2009 года № 22-2-3363 «Об оплате сверхурочной работы при суммированном учете рабочего времени» разъяснено, что при суммированном учете рабочего времени, исходя из определения сверхурочной работы, подсчет часов переработки ведется после окончания учетного периода. В этом случае работа сверх нормального числа рабочих часов за учетный период оплачивается за первые два часа работы не менее чем в полуторном размере, а за все остальные часы - не менее чем в двойном размере.
Истцом представлен расчет сверхурочно отработанных часов, исходя из учетного периода 3 месяца, за период с июня 2020 года по март 2021 года, согласно которому к выплате истцу положено 54 113 рублей 99 копеек. Представленный расчет судом проверен, является арифметически правильным, произведен с учетом данных, содержащихся в табеле учета рабочего времени, расчетных листках. Кроме того, данный расчет полностью соответствует контррасчету представленному ответчиком.
Таким образом, с ответчика в пользу истца подлежит взысканию заработная плата за сверхурочную работу за период с июня 2020 года по март 2021 года в размере 54 113 рублей 99 копеек с удержанием обязательных платежей.
Доводы представителя ответчика о пропуске истцом срока на обращение в суд являются несостоятельными, поскольку в силу ч. 2 ст. 392 Трудового Кодекса Российской Федерации за разрешением индивидуального Трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм. Требования истца о взыскании оплаты сверхурочной работы за период с июня2020 года по март 2021 года заявлены в пределах годичного срока.
Разрешая требование истца о взыскании компенсации морального вреда суд учитывает, что в соответствии со ст. 237 Трудового Кодекса Российской Федерации моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон Трудового договора. В случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.
Как следует из разъяснений, содержащихся в п. 63 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года № 2 «о применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации», суд в силу ст. 21 (абз. 4 ч. 1) и 237 Трудового Кодекса Российской Федерации вправе удовлетворить требование работника о компенсации морального вреда, причиненного ему любыми неправомерными действиями или бездействием работодателя, в том числе и при нарушении его имущественных прав (например, при задержке выплат, причитающихся при увольнении).
Установив неправомерность действий ответчика, выразившихся в не оплате сверхурочной работы истца, что свидетельствует о нарушении прав истца как работника, суд соответствии с положениями ст. 237 Трудового Кодекса Российской Федерации, с учетом принципа разумности и справедливости, исходя из фактических обстоятельств дела полагает возможным требование истца о взыскании с ответчика компенсации морального вреда удовлетворить в размере 5 000 рублей.
Согласно ст. 103 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации издержки, понесенные судом в связи с рассмотрением дела, и государственная пошлина, от уплаты которых истец был освобожден, взыскиваются с ответчика, не освобожденного от уплаты судебных расходов, пропорционально удовлетворенной части исковых требований.
Таким образом, с ответчика в доход местного бюджета подлежит взысканию государственная пошлина, исчисленная пропорционально размеру удовлетворенных требований в сумме 1 853 рубля 42 копейки (1 553 рубля 42 копейки за имущественные требования и 300 рублей за требование о компенсации морального вреда).
На основании изложенного и руководствуясь ст.ст. 12, 56, 194-198 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, суд
решил:
Исковые требования [Г.] л. и. к обществу с ограниченной ответственностью «Кока-Кола Эйч БиСи Евразия» о взыскании задолженности по оплате за сверхурочную работу, компенсации морального вреда удовлетворить.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Кока-Кола Эйч БиСи Евразия» в пользу [Г.] л. и. заработную плату за сверхурочную работу за период с июня 2020 года по март 2021 года в размере 45 113 рублей 99 копеек с удержанием обязательных платежей, компенсацию морального вреда 5 000 рублей.
Взыскать с общества с ограниченной ответственностью «Кока-Кола Эйч БиСи Евразия» государственную пошлину в доход местного бюджета в сумме 1 853 рубля 42 копейки.
Решение может быть обжаловано в апелляционном порядке в Свердловский областной суд в течение месяца со дня изготовления решения в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы через Орджоникидзевский районный суд г. Екатеринбурга.
Мотивированное решение будет изготовлено в течение пяти дней.
Судья е.а. [Л.]
Мотивированное решение изготовлено 20 августа 2021 года.
Судья е.а. [Л.]
Работа в ЕВРАЗ в Екатеринбурге (6 отзывов) →
Работа в Екатеринбурге (6339 отзывов) →
Нет перспектиаы, должность и зарплата не растут, в то время как начальниками назначают 20-летних отпрысков руководства, только что закончивших институты. Из-за отсутствия компетентного руководства на предприятии постоянно идут какие-то эксперименты по непонятным заграничным методикам, в итоге начали писать сами себе планы работ и отчеты, что занимает 3 часа каждый день, естественно, производствен...
Ожидания не осуществились. зп оказалпсь ниже рыночной, компенссция жилья ниже ее стоимости, организация работ оставляет делать лучшего, руководство некомпетентно, штат не укомплектован и не будет укомплектован по ряду объективных причин. Пришлось уволиться из нормальной организации ради несбыточных обещаний, очень жалею....
На руководящих постах сплошь молодые некомпетентные ставленники, чьи-то родственники. Ведут себя хамски относительно персонала. Сама работа не налажена, больше заполняешь всяких планов, графиков и ответов по их выполнению, корректировок планов и графиков. Год потерял, работодатель не понравился и не понравился город. Сейчас уехал и не жалею....
Постоянные штрафы со стороны управляющей Лишение премий при увольнении Задачи, не относящиеся к должности Черная зп...
Недостаток автобусов ЕВРАЗа утром при доставке на работу. Автобусы битком на последних остановках Заводского района города Новокузнецк можно вообще не залезть в автобус, особенно это проявляется в зимний период ...
Добавить комментарий