ООО "Белый журавль": Установление факта трудовых отношений и частичное удовлетворение требований о компенсации.

Мотивированное решение изготовлено 24.02.2025г.

УИД 78rs0006−01−2024−002699−47

Дело № 2 –135/2025 12 февраля 2025 года

Р Е Ш Е Н И Е 

именем Российской Федерации

Кировский районный суд Санкт-Петербурга в составе:

Председательствующего судьи [Б.] И.Г.,

с участием старшего помощника прокурора Дунчевой ю.а.

при секретаре [П.] а.д.

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску [М.] [Е.] Сергеевича к ООО «СК Белый журавль» об установлении факта трудовых отношений, факта заработной платы в определенном размере, обязании совершить определенные действия, взыскании компенсации морального вреда,

установил:

Истец [М.] Е.С. обратился в суд с иском к ООО «СК Белый журавль», уточнив исковые требования в порядке ст. 39 ГПК РФ, просил установить факт трудовых отношений между истцом и ответчиком в период с 1 марта 2021 года до даты официального трудоустройства 15 октября 2021 года в должности плотника с ежемесячной заработной платой 96 000 руб.; установить факт выплаты истцу заработной платы с момента официального трудоустройства 15 октября 2021 года по дату увольнения в размере 96 000 руб.; обязать изменить запись в трудовой книжке о трудоустройстве с 15 октября 2021 года на 1 марта 2021 года; обязать произвести отчисления обязательных платежей в Федеральную налоговую службу, Социальный фонд Российской Федерации за период с 1 марта по 15 октября 2021 года в соответствии с действующим законодательством, а также с 15 октября 2021 года по дату увольнения исходя из ежемесячной заработной платы в размере 96 000 руб.; взыскать компенсацию морального вреда в размере 5 000 000 руб.

В обоснование иска истец указал, что 01.03.2021г. приступил к фактическому исплнению обязанностей должности плотника по поручению работодателя в ООО «СК Белый журавль», что подтверждается перепиской в мессенджере Телеграмм с техническим директором Общества, заработная плата составляла 96 000 руб., из которых 51 630 руб. перечислялись на карту, остальные денежные средства выплачивались наличными.

11.11.2021г. произошел несчастный случай на производстве, после которого ответчик произвел ряд противоправных действий с целью уклонения от ответственности, выраженных в изготовлении подложных документов, а именно: трудовой договор, документ об обучении безопасным методам и приемам выполнения работ на высоте, документы о прохождении инструктажа по безопасности на рабочем месте были изготовлены после несчастного случая. Фактически обучение не проводилось, в связи с чем истец не мог осознавать опасность работы на высоте без страховочного снаряжения. Указанная в трудовом договоре заработная плата не соответствовала реально выплачиваемой. Все документы были переданы истцу на подпись через его мать во время нахождения в больнице.

В результате несчастного случая истцу причинен тяжкий вред здоровью, утрачена профессиональная трудоспособность на 100%, что является основанием для взыскания с ответчика компенсации морального вреда (т.1 л.д. 6−8, 107).

Представитель истца [Б.] В.И. в судебном заседании на удовлетворении иска настаивал.

Представители ответчика [Ш.] К.М., [С.] Я.О. в судебном заседании против удовлетворения иска возражали, поддержали ранее представленный отзыв на иск (т. 1 л.д. 54−57, т. 3 л.д. 219−221, т. 4 л.д. 37−38).

Изучив материалы дела, заслушав участников процесса, заключение старшего помощника прокурора Дунчевой Ю.А., полагавшей иск подлежащим удовлетворению частично, суд приходит к следующему.

Материалами дела установлено, что истец состоял в трудовых отношениях с ответчиком с 15.10.2021г. на основании Трудового договора б/н от 15.10.2021г. в должности плотника (т.1 л.д. 58−64).

Пунктом 2.1 Трудового договора работодатель принял на себя обязательство выплачивать работнику заработную плату в размере 20 000 руб. в месяц; премию в размере, порядке и на условиях, определяемых лично директором организации по своему усмотрению, и оформленных ежемесячными приказами. Премирование работника производится с учетом личного вклада работника в осуществление основных функций и задач Общества, с учетом финансовых возможностей у работодателя; доплату и другие надбавки в минимальном размере, порядке и на условиях, определяемых действующим законодательством РФ и иными нормативно-правовыми актами.

Трудовые отношения прекращены 3 июня 2022 года в соответствии с приказом № 1 от 03.06.2022г. на основании пункта 5 части 1 статьи 83 Трудового Кодекса Российской Федерации — признание работника полностью неспособным к трудовой деятельности (т.2 л.д. 59).

Разрешая требование истца об установлении факта трудовых отношений с 01.03.2021г., суд приходит к следующему.

В целях обеспечения эффективной защиты работников посредством национальных законодательства и практики, разрешения проблем, которые могут возникнуть в силу неравного положения сторон Трудового правоотношения, Генеральной конференцией Международной организации труда 15 июня 2006 г. принята Рекомендация N 198 о трудовом правоотношении (далее также — Рекомендация МОТ о трудовом правоотношении, Рекомендация).

В пункте 2 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении указано, что характер и масштабы защиты, обеспечиваемой работникам в рамках индивидуального Трудового правоотношения, должны определяться национальным законодательством или практикой либо и тем, и другим, принимая во внимание соответствующие международные трудовые нормы.

В пункте 9 этого документа предусмотрено, что для целей национальной политики защиты работников в условиях индивидуального Трудового правоотношения существование такого правоотношения должно, в первую очередь, определяться на основе фактов, подтверждающих выполнение работы и выплату вознаграждения работнику, невзирая на то, каким образом это трудовое правоотношение характеризуется в любом другом соглашении об обратном, носящем договорный или иной характер, которое могло быть заключено между сторонами.

Пункт 13 Рекомендации называет признаки существования Трудового правоотношения (в частности, работа выполняется работником в соответствии с указаниями и под контролем другой стороны; интеграция работника в организационную структуру предприятия; выполнение работы в интересах другого лица лично работником в соответствии с определенным графиком или на рабочем месте, которое указывается или согласовывается стороной, заказавшей ее; периодическая выплата вознаграждения работнику; работа предполагает предоставление инструментов, материалов и механизмов стороной, заказавшей работу).

В целях содействия определению существования индивидуального Трудового правоотношения государства-члены должны в рамках своей национальной политики рассмотреть возможность установления правовой презумпции существования индивидуального Трудового правоотношения в том случае, когда определено наличие одного или нескольких соответствующих признаков (пункт 11 Рекомендации МОТ о трудовом правоотношении).

Часть 1 статьи 37 Конституции Российской Федерации устанавливает, что труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

К основным принципам правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений статья 2 Трудового Кодекса Российской Федерации относит, в том числе свободу труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается; право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности; обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.

В соответствии с частью четвертой статьи 11 Трудового Кодекса Российской Федерации, если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном Кодексом, другими федеральными законами, были признаны трудовыми отношениями, к таким отношениям применяются положения Трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы Трудового права.

Трудовые отношения — это отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего Трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы Трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором (часть первая статьи 15 Трудового Кодекса Российской Федерации).

Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается (часть вторая статьи 15 Трудового Кодекса Российской Федерации).

Согласно статье 56 Трудового Кодекса Российской Федерации трудовой договор — это соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы Трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего Трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

В статье 57 Трудового Кодекса Российской Федерации приведены требования к содержанию Трудового договора, в котором, в частности, указываются: фамилия, имя, отчество работника и наименование работодателя (фамилия, имя, отчество работодателя — физического лица), заключивших трудовой договор, место и дата заключения Трудового договора. Обязательными для включения в трудовой договор являются следующие условия: место работы; трудовая функция (работа по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретный вид поручаемой работнику работы дата начала работы, а в случае, когда заключается срочный трудовой договор,  — также срок его действия и обстоятельства (причины), послужившие основанием для заключения срочного Трудового договора в соответствии с данным кодексом или иным федеральным законом; условия оплаты труда (в том числе размер тарифной ставки или оклада (должностного оклада) работника, доплаты, надбавки и поощрительные выплаты режим рабочего времени и времени отдыха (если для данного работника он отличается от общих правил, действующих у данного работодателя гарантии и компенсации за работу с вредными и (или) опасными условиями труда, если работник принимается на работу в соответствующих условиях, с указанием характеристик условий труда на рабочем месте, условия, определяющие в необходимых случаях характер работы (подвижной, разъездной, в пути, другой характер работы условия труда на рабочем месте; условие об обязательном социальном страховании работника в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации и иными федеральными законами.

Трудовой договор вступает в силу со дня его подписания работником и работодателем, если иное не установлено названным кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации или трудовым договором, либо со дня фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя (часть первая статьи 61 Трудового Кодекса Российской Федерации).

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть первая статьи 67 Трудового Кодекса Российской Федерации).

Трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями,  — не позднее трех рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом (часть вторая статьи 67 Трудового Кодекса Российской Федерации).

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 19 мая 2009 г. N 597-О-О, в целях предотвращения злоупотреблений со стороны работодателей и фактов заключения гражданско-правовых договоров вопреки намерению работника заключить трудовой договор, а также достижения соответствия между фактически складывающимися отношениями и их юридическим оформлением федеральный законодатель предусмотрел в части четвертой статьи 11 Трудового Кодекса Российской Федерации возможность признания в судебном порядке наличия трудовых отношений между сторонами, формально связанными договором гражданско-правового характера, и установил, что к таким случаям применяются положения Трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы Трудового права (абзац третий пункта 2.2 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 г. N 597-О-о).

Данная норма Трудового Кодекса Российской Федерации направлена на обеспечение баланса конституционных прав и свобод сторон Трудового договора, а также надлежащей защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве (статья 1, часть 1; статьи 2 и 7 Конституции Российской Федерации) (абзац четвертый пункта 2.2 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 г. N 597-О-о).

Указанный судебный порядок разрешения споров о признании заключенного между работодателем и лицом договора трудовым договором призван исключить неопределенность в характере отношений сторон таких договоров и их правовом положении, а потому не может рассматриваться как нарушающий конституционные права граждан. Суды общей юрисдикции, разрешая подобного рода споры и признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником либо трудовыми, либо гражданско-правовыми, должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и Трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового Кодекса Российской Федерации. Из приведенных в этих статьях определений понятий «трудовые отношения» и «трудовой договор» не вытекает, что единственным критерием для квалификации сложившихся отношений в качестве трудовых является осуществление лицом работы по должности в соответствии со штатным расписанием, утвержденным работодателем,  — наличие именно трудовых отношений может быть подтверждено ссылками на тарифно-квалификационные характеристики работы, должностные инструкции и любым документальным или иным указанием на конкретную профессию, специальность, вид поручаемой работы (абзацы пятый и шестой пункта 2.2 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 г. N 597-О-о).

Порядок признания отношений, связанных с использованием личного труда, которые были оформлены договором гражданско-правового характера, трудовыми отношениями регулируется статьей 19.1 Трудового Кодекса Российской Федерации, в силу части второй которой в случае прекращения отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, признание этих отношений трудовыми отношениями осуществляется судом. Физическое лицо, являвшееся исполнителем по указанному договору, вправе обратиться в суд за признанием этих отношений трудовыми отношениями в порядке и в сроки, которые предусмотрены для рассмотрения индивидуальных трудовых споров.

Часть третья статьи 19.1 Трудового Кодекса Российской Федерации содержит положение о том, что неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.

В силу части четвертой статьи 19.1 Трудового Кодекса Российской Федерации, если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии в порядке, установленном частями первой — третьей данной статьи были признаны трудовыми отношениями, такие трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица, являющегося исполнителем по указанному договору, к исполнению предусмотренных указанным договором обязанностей.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце третьем пункта 8 и в абзаце втором пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации», если между сторонами заключен договор гражданско-правового характера, однако в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения между работником и работодателем, к таким отношениям в силу части четвертой статьи 11 Трудового Кодекса Российской Федерации должны применяться положения Трудового законодательства и иных актов, содержащих нормы Трудового права. Если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть вторая статьи 67 Трудового Кодекса Российской Федерации).

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 «О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей — физических лиц и у работодателей — субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям» (далее — постановление Пленума от 29 мая 2018 г. N 15) содержатся разъяснения, являющиеся актуальными для всех субъектов трудовых отношений.

В целях надлежащей защиты прав и законных интересов работника при разрешении споров по заявлениям работников, работающих у работодателей — физических лиц (являющихся индивидуальными предпринимателями и не являющихся индивидуальными предпринимателями) и у работодателей — субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям, судам следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между ними. При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и Трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового Кодекса Российской Федерации, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции (абзацы первый и второй пункта 17 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15).

К характерным признакам трудовых отношений в соответствии со статьями 15 и 56 Трудового Кодекса Российской Федерации относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего Трудового распорядка, графику работы (сменности обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату (абзац третий пункта 17 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15).

О наличии трудовых отношений может свидетельствовать устойчивый и стабильный характер этих отношений, подчиненность и зависимость труда, выполнение работником работы только по определенной специальности, квалификации или должности, наличие дополнительных гарантий работнику, установленных законами, иными нормативными правовыми актами, регулирующими трудовые отношения (абзац четвертый пункта 17 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15).

Принимая во внимание, что статья 15 Трудового Кодекса Российской Федерации не допускает заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения, суды вправе признать наличие трудовых отношений между сторонами, формально связанными гражданско-правовым договором, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что этим договором фактически регулируются трудовые отношения. В этих случаях трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица к исполнению предусмотренных гражданско-правовым договором обязанностей (часть четвертая статьи 19.1 Трудового Кодекса Российской Федерации) (абзац первый пункта 24 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15).

При этом неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений (часть третья статьи 19.1 Трудового Кодекса Российской Федерации) (абзац четвертый пункта 24 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15).

Из приведенного правового регулирования, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в целях защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении при разрешении трудовых споров по заявлениям работников (в том числе о признании гражданско-правового договора трудовым) суду следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между работником и работодателем. При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и Трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового Кодекса Российской Федерации.

Суды вправе признать наличие трудовых отношений между сторонами, формально связанными гражданско-правовым договором, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что таким договором фактически регулируются трудовые отношения. В этих случаях трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица к исполнению предусмотренных гражданско-правовым договором обязанностей, а неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.

Истец просит установить факт трудовых отношений с ответчиком, начиная с 01.03.2021 года в должности плотника.

Из письменных пояснений истца (т.1 л.д. 109−112), а также пояснений, данных в судебном заседании 02.10.2024г. (т.3 л.д. 242−244) следует, что он был допущен к исполнению трудовых обязанностей с 1 марта 2021 года техническим директором ООО «СК Белый журавль» ФИО9 Работа осуществлялась на объектах вблизи населенного пункта Рощино, второй в Петергофе, бригадиром был [В.] [З.] Затем работы осуществлялись на объекте «Монделево-Буров», «Снегиревка-Ольшин», «Ягодное-Высоцкая». Бригадиром был [Е.] [П.] у которого истец находился в подчинении. С указанного периода ему производились перечисления части заработной платы на карту: 10 марта 2021 года в размере 30 000 руб., 1 апреля 2021 года — 10 000 руб., 6 мая 2021 года — 10 000 руб., 17 мая 2021 года — 84 500 руб., 19.07.2021 года 35 000 руб., 23 июля 2021 года — 7 000 руб., 30 июля 2021 года — 25 000 руб., 13 августа 2021 года — 50 000 руб., 23 августа 2021 года — 15 000 руб.

В подтверждение наличия трудовых отношений с ответчиком в период с 01.03.2021г. истец ссылается на переписку в мессенджере Телеграмм (т.1 л.д. 117−244, т.2 л.д. 1−37).

Между тем, из представленной переписки достоверно установить факт наличия трудовых отношений между истцом и ответчиком с 1 марта 2021 года не представляется возможным. Из переписки с 25.02.2021г. по 13.07.2021г. (т.1 л.д. 188−195) следует, что истец в апреле 2021 года просил перечислить ему денежные средства, в июне месяце между сторонами обсуждалась возможность работы в определенной бригаде и размер предполагаемой заработной платы, дата предполагаемого заезда на объект. Таким образом, предложение о сотрудничестве поступило истцу 16.06.2021г.

На иные доказательства, свидетельствующие о фактическом допуске к работе в период с 01.03.2021г. истец не ссылается.

Из показаний свидетеля ФИО9 (т.4 л.д. 23−26) следует, что поскольку о помощи истцу в трудоустройстве просил общий знакомый, знания истца не позволили ему работать в офисе, ему было предложено научиться строить дома, в связи с чем истцу периодически предоставлялась возможность выполнения разовых подсобных работ на объектах, за что ему выплачивались денежные средства. Выполнение работ носило эпизодический характер по желанию истца. Также денежные средства иногда переводились истцу по его просьбе не в связи с выполнением каких-либо работ, а в связи с наличием дружеских отношений и желания помочь в трудной ситуации.

Указанное согласуется с пояснениями истца в судебном заседании о том, что с марта 2021 года он проходил обучение под руководством [З.] [В.] оплата производилась в зависимости от стоимости объекта, при этом с мая по июнь-июль не работал по собственной инициативе, после чего попросил взять его на работу в конце июня-начале июля, что также подтверждается представленной истцом перепиской в мессенджере Телеграмм.

Согласно представленным ответчиком штатным расписаниям, [З.] [В.] не являлся штатным сотрудником ООО «СК Белый журавль» (т. 4 л.д. 41−43). Из должностной инструкции технического директора ФИО9 следует, что правом на прием работников на работу последний не обладал.

При этом представителем ответчика — генеральным директором ООО «СК Белый журавль» [С.] Я.О. в судебном заседании 11.12.2024г. не оспаривался факт привлечения истца к работам на объектах «Монделево-Буров», «Снегиревка-Ольшин», «Ягодное-Высоцкая» в соответствии с заключенными ответчиком договорами строительного подряда.

Из пояснений [С.] Я.О. следует, что работы по объектам «Монделево-Буров», «Снегиревка-Ольшин», «Ягодное-Высоцкая» начались 27.10.2021г., 04.09.2021г. и 14.07.2021г., соответственно, что согласуется с представленными в судебном заседании 12.02.2025г. документами по выполнению работ по указанным договорам и пояснениями истца о начале работы с бригадиром [П.] [Е.] с 14.07.2021г.

Оценив относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, суд приходит к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований об установлении факта трудовых отношений в период с 01.03.2021г. по 13.07.2021г., поскольку достаточных доказательств наличия трудовых отношений в указанный период истцом не представлено, ответчиком данный факт оспаривался, отношения не носили устойчивого и постоянного характера, при этом сам по себе факт периодического нахождения истца на строительных объектах, получение денежных средств, не свидетельствует о наличии именно трудовых отношений, кроме того бригадир ФИО13, на сотрудничество с которым в период с 1 марта 2021 года ссылается истец, работником ответчика не являлся.

Вместе с тем, с учетом исследованных доказательств, которые представлены в материалы дела (т. 2 л.д. 3−37) и не опровергнуты ответчиком, а также отсутствия со стороны ответчика доказательств, отвечающих требованиям относимости и допустимости, безусловно свидетельствующих о том, что между сторонами с 14.07.2021г. имели место иные, а не трудовые, правоотношения, в то время как бремя доказывания данных обстоятельств в силу требований действующего законодательства и практики его применения возлагается именно на ответчика, суд приходит к выводу о том, что в период с 14.07.2021 по 14.10.2021г. между сторонами сложились трудовые отношения, поскольку истец был допущен к работе с ведома работодателя, был включен в состав бригады и выполнял работы в соответствии с графиком работы бригады и указаниями работодателя, то есть под контролем и руководством работодателя, с возложением обязанности по соблюдению установленного распорядка и дисциплины.

Данные обстоятельства подтверждены материалами дела, в том числе перепиской сторон, и фактически не оспаривались генеральным директором общества, подтвердившим факт допуска истца к работам на объекте «Ягодное-Высоцкая» 14.07.2021г.

Так как судом установлен факт наличия трудовых отношений между истцом и ответчиком в период с 14.07.2021г., суд полагает возможным возложить на ответчика обязанность внести изменения в запись в трудовой книжке о трудоустройстве истца с 14.07.2021г., вместо 15.10.2021г., а также обязанность произвести отчисления обязательных платежей в Федеральную налоговую службу, Социальный фонд Российской Федерации за период с 14.07.2021г. по 14.10.2021г. в соответствии с действующим законодательством.

В соответствии со статьей 129 Трудового Кодекса Российской Федерации заработная плата (оплата труда работника) — вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

Согласно статье 135 Трудового Кодекса Российской Федерации заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.

В силу статьи 132 Трудового Кодекса Российской Федерации запрещается какая бы то ни было дискриминация при установлении и изменении условий оплаты труда.

Работодатель обязан соблюдать трудовое законодательство и иные нормативные правовые акты, содержащие нормы Трудового права, локальные нормативные акты, условия коллективного договора, соглашений и трудовых договоров (абзац второй части 2 статьи 22 Трудового Кодекса Российской Федерации).

Истец просит установить на период до официального трудоустройства, а также в период с даты заключения Трудового договора, заработную плату истца в размере 96 000 руб.

Вместе с тем, поскольку в силу вышеприведенных норм закона, заработная плата устанавливается соглашением сторон, зависит от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, размер заработной платы является существенным условием Трудового договора и подлежит обязательному указанию в трудовом договоре, в настоящем случае установлено, что между сторонами не заключался трудовой договор в письменной форме до 15.10.2021г., приказ о приеме на работу истца работодателем не издавался, установить согласованный сторонами размер заработной платы не представляется возможным.

В соответствии со ст. 45 Трудового Кодекса Российской Федерации соглашение — правовой акт, регулирующий социально-трудовые отношения и устанавливающий общие принципы регулирования связанных с ними экономических отношений, заключаемый между полномочными представителями работников и работодателей на федеральном, межрегиональном, региональном, отраслевом (межотраслевом) и территориальном уровнях социального партнерства в пределах их компетенции.

Региональное соглашение устанавливает общие принципы регулирования социально-трудовых отношений и связанных с ними экономических отношений на уровне субъекта Российской Федерации.

Согласно ст. 46 Трудового Кодекса Российской Федерации содержание и структура соглашения определяются по договоренности между представителями сторон, которые свободны в выборе круга вопросов для обсуждения и включения в соглашение. Соглашение должно включать в себя положения о сроке действия соглашения и порядке осуществления контроля за его выполнением.

В соглашение могут включаться взаимные обязательства сторон, в том числе, по следующим вопросам: оплата труда (в том числе установление размеров минимальных тарифных ставок, окладов (должностных окладов), установление соотношения размера заработной платы и размера ее условно постоянной части, а также определение составных частей заработной платы, включаемых в ее условно постоянную часть, установление порядка обеспечения повышения уровня реального содержания заработной платы гарантии, компенсации и льготы работникам.

В Региональном соглашении, которое устанавливает общие принципы регулирования социально-трудовых отношений и связанных с ними экономических отношений на уровне субъекта Российской Федерации, определен минимальный размер оплаты труда в Санкт-Петербурге по состоянию на 14.07.2021 в размере 19 190 рублей, с 01.10.2021 — в размере 19 650 рублей.

С учетом изложенного, суд полагает возможным установить размер заработной платы истца в период с 14.07.2021г. по 30.09.2021г. в размере 19.190 руб., с 01.10.2021г. по 14.10.2021г. размере 19 650 руб.

Оснований для установления размера заработной платы за период с даты заключения Трудового договора — 15.10.2021г. в размере 96 000 руб. суд также не усматривает.

В соответствии со ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

В данном случае, исходя из характера возникших между сторонами отношений, которые предполагают наличие письменного Трудового договора, в котором содержатся все существенные условия труда, в том числе и условие об оплате труда, размер заработной платы может быть подтвержден только письменными доказательствами, которые являются приложением или дополнительным соглашением к трудовому договору, подписанным сторонами, что будет свидетельствовать о достижении между сторонами договора соглашения по размеру оплаты.

Однако такие доказательства, подтверждающие, что стороны Трудового договора договорились об ином размере оплаты, чем указано в трудовом договоре, в нарушение ст. 56 ГПК РФ истцом не представлено.

Из выписки по счету истца (т.4 л.д. 3−18) следует, что часть денежных средств, учтенных истцом при определении размера средней заработной платы (т. 4 л.д. 1−2), вносилась на счет лично истцом, а также перечислялась на счет истца лицами, не являющимися работниками ответчика.

Сам по себе факт перечисления на карту истца денежных средств представителями работодателя в большем объеме, не свидетельствует о достижении между сторонами соглашения об ином размере оплаты труда, чем установлено в трудовом договоре, в связи с чем оснований для возложения на ответчика обязанности произвести отчисления обязательных платежей в Федеральную налоговую службу, Социальный фонд Российской Федерации исходя из ежемесячной заработной платы в размере 96 000 руб. суд не усматривает.

Доводы ответчика о пропуске истцом срока на обращение в суд подлежат отклонению.

Согласно части 1 статьи 14 Трудового Кодекса Российской Федерации течение сроков, с которыми настоящий Кодекс связывает возникновение трудовых прав и обязанностей, начинается с календарной даты, которой определено начало возникновения указанных прав и обязанностей.

По смыслу указанной статьи, на споры об установлении факта трудовых отношений не распространяется правило статьи 392 Трудового Кодекса Российской Федерации о трехмесячном сроке для подачи искового заявления по трудовому спору, поскольку указанный специальный срок исковой давности исчисляется только с момента признания отношений трудовыми, тогда как на момент подачи иска они таковыми еще не признаны.

В данном случае установление факта трудовых отношений является основным требованием по настоящему гражданскому делу. С учетом того, что работодатель отрицал факт существования трудовых отношений с истцом в спорный период, истцом выбран надлежащий способ защиты нарушенных прав, и срок исковой давности не может быть признан пропущенным.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 — 1101) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» (далее также постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33) разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага или нарушающими его личные неимущественные права (например, жизнь, здоровье, достоинство личности, свободу, личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, честь и доброе имя, тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, неприкосновенность жилища, свободу передвижения, свободу выбора места пребывания и жительства, право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигиены, право на уважение родственных и семейных связей, право на охрану здоровья и медицинскую помощь, право на использование своего имени, право на защиту от оскорбления, высказанного при формулировании оценочного мнения, право авторства, право автора на имя, другие личные неимущественные права автора результата интеллектуальной деятельности и др.) либо нарушающими имущественные права гражданина.

В соответствии с пунктом 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 под физическими страданиями следует понимать физическую боль, связанную с причинением увечья, иным повреждением здоровья, либо заболевание, в том числе перенесенное в результате нравственных страданий, ограничение возможности передвижения вследствие повреждения здоровья, неблагоприятные ощущения или болезненные симптомы, а под нравственными страданиями — страдания, относящиеся к душевному неблагополучию (нарушению душевного спокойствия) человека (чувства страха, унижения, беспомощности, стыда, разочарования, осознание своей неполноценности из-за наличия ограничений, обусловленных причинением увечья, переживания в связи с утратой родственников, потерей работы, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, раскрытием семейной или врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав и другие негативные эмоции).

В пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 разъяснено, что суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении.

Согласно пункту 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 тяжесть причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом заслуживающих внимания фактических обстоятельств дела, к которым могут быть отнесены любые обстоятельства, влияющие на степень и характер таких страданий. При определении размера компенсации морального вреда судам следует принимать во внимание, в частности: существо и значимость тех прав и нематериальных благ потерпевшего, которым причинен вред (например, характер родственных связей между потерпевшим и истцом характер и степень умаления таких прав и благ (интенсивность, масштаб и длительность неблагоприятного воздействия), которые подлежат оценке с учетом способа причинения вреда (например, причинение вреда здоровью способом, носящим характер истязания, унижение чести и достоинства родителей в присутствии их детей), а также поведение самого потерпевшего при причинении вреда (например, причинение вреда вследствие провокации потерпевшего в отношении причинителя вреда последствия причинения потерпевшему страданий, определяемые, помимо прочего, видом и степенью тяжести повреждения здоровья, длительностью (продолжительностью) расстройства здоровья, степенью стойкости утраты трудоспособности, необходимостью амбулаторного или стационарного лечения потерпевшего, сохранением либо утратой возможности ведения прежнего образа жизни.

Согласно пункту 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 при определении размера компенсации морального вреда судом должны учитываться требования разумности и справедливости (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из изложенного следует, что моральный вред — это нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага, перечень которых законом не ограничен. К числу таких нематериальных благ относится жизнь, здоровье (состояние физического, психического и социального благополучия человека), семейные и родственные связи. В случае причинения гражданину морального вреда (физических или нравственных страданий) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Необходимыми условиями для возложения обязанности по компенсации морального вреда являются: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда, наличие причинной связи между наступлением вреда и противоправностью поведения причинителя вреда, вина причинителя вреда. При этом законом установлена презумпция вины причинителя вреда, которая предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт наличия вреда (физических и нравственных страданий — если это вред моральный), а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

В абзаце 2 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33 «О практике применения судами норм о компенсации морального вреда» разъяснено, что возмещение вреда, причиненного жизни и здоровью работника при исполнении им трудовых обязанностей, осуществляется в рамках обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний (часть восьмая статьи 216.1 Трудового Кодекса Российской Федерации). Однако компенсация морального вреда в порядке обязательного социального страхования от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний не предусмотрена и согласно пункту 3 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ «Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний» осуществляется причинителем вреда.

В случае смерти работника или повреждения его здоровья в результате несчастного случая на производстве члены семьи работника имеют право на компенсацию работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного нарушением принадлежащих им неимущественных прав и нематериальных благ (абзац 3 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33).

При разрешении исковых требований о компенсации морального вреда, причиненного повреждением здоровья или смертью работника при исполнении им трудовых обязанностей вследствие несчастного случая на производстве суду в числе юридически значимых для правильного разрешения спора обстоятельств надлежит установить, были ли обеспечены работодателем работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности. Бремя доказывания исполнения возложенной на него обязанности по обеспечению безопасных условий труда и отсутствия своей вины в необеспечении безопасности жизни и здоровья работников лежит на работодателе, в том числе, если вред причинен в результате неправомерных действий (бездействия) другого работника или третьего лица, не состоящего в трудовых отношениях с данным работодателем (абзац 4 пункта 46 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 г. N 33).

Материалами дела установлено, что 11.11.2021г. с истцом при выполнении трудовой функции произошел несчастный случай, в результате которого был причинен вред здоровью истца.

По данному несчастному случаю работодателем была проведена проверка и составлен Акт по форме Н-1, утвержденный генеральным директором Общества 24.12.2021г. (т.2 л.д. 88−95), которым установлено, что 11.11.2021г. на объекте строительства индивидуального жилого дома по адресу: Ленинградская область, Гатчинский район, д. Монделево, при работе на кровле, истец при подъеме листа кровли на скат, [М.] Е.С. решил спуститься по соседнему листу вниз, на леса, поскользнулся и соскользнул по скату вниз, упал спиной на землю. На момент несчастного случая на пострадавшем отсутствовала страховочная или удерживающая привязь сертифицированная. Согласно медицинскому заключению ГБУЗ ЛОКБ от 30.11.2021г. истцу причинены следующие телесные повреждения: сочетанная травма грудной клетки, позвоночника. ЗСМТ. Осложненное ротационное повреждение в сегменте Th 10-Th 11 позвонков. Двухсторонний полный ротационный вывих Th 10, поперечный перелом тела Th 11 с миграцией костных отломков в просвет позвоночного канала и с полной обтурацией последнего. Разрыв, размозжение спинного мозга на уровне Th 10- Th 11. Нижняя параплегия. Нарушение функций тазовых органов по центральному типу. Пристеночный пневмоторакс. Левосторонний гемоторакс относятся к категории тяжелых повреждений.

Основной причиной несчастного случая явилось неприменение работником средств индивидуальной защиты, сопутствующей причиной — неудовлетворительная организация производства работ. Лицами, допустившими нарушение требований охраны труда являются плотник [М.] Е.С., бригадир ФИО10

Данный акт истцом оспорен не был.

Указывая на то, что он не проходил обучение по технике безопасности, все представленные ответчиком в материалы дела документы, подтверждающие данные обстоятельства, подписаны им в период нахождения на лечении после получения травмы, доказательств данному факту истец не представил. [Д.] о прохождении обучения подписаны лично истцом (т. 2 л.д. 185, 187−190, 195−197, 200−214), что последним не оспаривалось, доказательства подписания данных документов под принуждением и не соответствие времени их подписания датам, указанным на документах, не представлены. Будучи опрошен в рамках расследования несчастного случая, истец своей подписью в протоколе опроса подтвердил факт прохождения обучения по охране труда и технике безопасности при производстве работ (т.2 л.д.. 113−114).

К показаниям свидетеля ФИО11, на которые ссылается истец в подтверждение вышесказанному, суд относится критически, поскольку свидетель является матерью истца и может быть заинтересована в исходе дела.

Так как вред здоровью истца был причинен, в том числе, и по вине работодателя, не обеспечившего безопасность работ, в результате нечастного случая истцу причинен тяжкий вред здоровью, принимая во внимание степень причиненных истцу страданий, степень утраты трудоспособности, возраст истца, вместе с тем учитывая действия работодателя после получения истцом травмы, в том числе: организация транспортировки истца, приобретение билетов, оплата такси, в том числе для матери истца, аренда квартиры, гостиницы, оформление документов на госпитализацию для реабилитации, приобретение медикаментов, ноутбука для возможного продолжения работы, что подтверждено материалами дела и не оспаривалось истцом, наличие в действиях истца грубой неосторожности, выразившейся в не применении мер страховочных приспособлений при работе на высоте, при этом соблюдение ответчиком обязанности по обучению работника мерам безопасности при работе на высоте, что подтверждено представленными доказательствами, не опровергнутыми истцом, учитывая, что истец не лишен был возможности отказаться от выполнения работ без страховочных приспособлений, однако приступил к выполнению работ, суд полагает подлежащей взысканию с ответчика в пользу истца компенсацию морального вреда в размере 800 000 руб., полагая, что указанный размер компенсации морального вреда отвечает принципам разумности и справедливости.

В соответствии со ст. 103 ГПК РФ взысканию в ответчика в доход бюджета Санкт-Петербурга подлежит государственная пошлина в размере 1200 руб.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 55, 56, 59, 60, 67, 88, 103, 167, 194−198 ГПК РФ, суд

решил:

Исковые требования [М.] [Е.] Сергеевича к ООО «СК Белый журавль» об установлении факта трудовых отношений, факта заработной платы в определенном размере, обязании совершить определенные действия, взыскании компенсации морального вреда удовлетворить частично.

Установить факт трудовых отношений между [М.] [Е.] [С.] ДД.ММ.ГГГГ года рождения, паспорт №, и ООО «СК Белый Журавль» (ИНН 7802861840) с 14 июля 2021 года по 14 октября 2021 года с заработной платой в размере 1 МРОТ, установленного в Санкт-Петербурге в период с 14.07.2021г. по 30.05.2021г. в размере 19 150 руб., в период с 01.10.2021г. по 15.10.2021г. в размере 19 650 руб.

Обязать ООО «СК Белый Журавль» (ИНН 7802861840) внести запись в трудовую книжку о приеме [М.] [Е.] [С.] ДД.ММ.ГГГГ года рождения, паспорт №, на работу в должности плотника с 14 июля 2021 года.

Обязать ООО «СК Белый Журавль» (ИНН 7802861840) произвести отчисления обязательных платежей в Федеральную налоговую службу, Социальный фонд России за период трудовых отношений [М.] [Е.] [С.] ДД.ММ.ГГГГ года рождения, паспорт №, с 14.07.2021г. по 14.10.2021г.

Взыскать с ООО «СК Белый Журавль» (ИНН 7802861840) в пользу [М.] [Е.] [С.] ДД.ММ.ГГГГ года рождения, паспорт №, компенсацию морального вреда в размере 800 000 руб.

В удовлетворении остальной части иска отказать.

Взыскать с ООО «СК Белый Журавль» (ИНН 7802861840) в доход бюджета Санкт-Петербурга государственную пошлину в размере 1 200 руб.

Решение может быть обжаловано в Санкт-Петербургский городской суд в течение месяца с момента вынесения решения судом в окончательной форме путем подачи апелляционной жалобы в канцелярию Кировского районного суда Санкт-Петербурга.

судья И. Г. Бачигина